Вот так дела! Но капитан Городец и вовсе сразу предупредил, что помогать не станет, а тут хоть поторговаться можно. Наверное…
Я сглотнул, и едва ли судорожное движение кадыка укрылось от собеседника, но — плевать, чистосердечного признания он от меня не дождётся.
— Не скажу, будто опасаюсь допроса с использованием каких-то там препаратов, — осторожно начал я, — но сама его возможность представляется мне крайне обидной несправедливостью. Поэтому если ответная услуга будет не слишком обременительной, я конечно же ваше предложение приму.
Альберт Павлович рассмеялся.
— Нет, Петя, так дела не делаются. Я и сам пока ещё не знаю, чем ты сможешь быть полезен и сможешь ли быть полезен вовсе. Это игра в долгую.
Я помотал головой.
— И что же тебя смущает? — с лёгким намёком на улыбку спросил консультант.
— Откуда мне знать, что потребуется взамен? Я ведь даже толком не знаю, что связывает вас с корпусом!
— Я — консультант кафедры кадровых ресурсов факультета теоретических изысканий РИИФС. И для тебя этого должно быть вполне достаточно, поскольку разграничить, где заканчивается институт и начинается отдельный научный корпус порой достаточно… непросто. К примеру, заведующий военной кафедрой имеет чин майора ОНКОР, как и проректор по медицинским вопросам, который совмещает преподавательскую и научную деятельность с руководством медслужбой корпуса. А ректор и вовсе возглавляет наблюдательный совет, если проводить аналогии — он у нас губернатор.
— Вы — не они!
Альберт Павлович устало вздохнул, уселся на водительское сиденье автомобиля, переложил назад с пассажирского места шляпу и сделал приглашающий жест рукой. Тут я колебаться не стал, устроился рядом.
— Видишь ли, Петя, мы живём в непростое время, которое требует непростых решений. Ты политически подкован и должен понимать, сколь всё зыбко и нестабильно. Но внешние враги республики, их внутренние пособники, реваншисты и реакционеры — это лишь вершина айсберга. Всё много-много сложнее, чем видится со стороны. Идёт незримая борьба за выбор пути развития человечества, и дело вовсе не ограничивается разговорами о неминуемом появлении новой сверхрасы. Евгенические эксперименты по её искусственному выведению начались практически одновременно с открытием феномена сверхэнергии. Всё это может закончиться очень плохо. Сейчас человек способен многого добиться своим трудом. При наличии таланта, упорства и чуточки везения реально достичь любых высот. Но если не переломить ситуацию, то не пройдёт и ста лет, как люди вновь разделятся на первый и второй сорт, только теперь уже без всякой возможности пересечь новые сословные границы. Понимаешь о чём я?
— Не вполне, — честно сознался я.
— Доступ к сверхэнергии получат лишь избранные. Образуется, если угодно, новое дворянство. И этих уже так просто будет не сковырнуть. Их личное могущество усилится многократно, любая революция захлебнётся в крови и никакой научный прогресс ничего исправить не сможет. В то же время мы — за сверхэнергию для всех. Одни во всём мире, подумай об этом.
— Мы — это кто?
— Институт. Корпус. Политики, военные и чиновники, разделяющие наши воззрения, — ответил Альберт Павлович. — И не думай, будто я сгущаю краски, ситуация и в самом деле критическая. Сколько было аристократов в империи — один из ста или около того? Множество их уехало из страны после революции, но знаешь ли ты, что десять процентов операторов из дворян? А всего через «Общество изучения сверхэнергии» проходит каждый пятый соискатель. Каждый пятый, подумай только!
Мне было откровенно не до того, но масштабы проблемы я осознал и принял.
— Реваншисты не испытывают проблем с финансированием, их подопечные с самого раннего детства живут в непосредственной близости от Эпицентра и проходят соответствующую подготовку. Это не гарантирует стопроцентную результативность, но она много выше среднего. А по стране, особенно в крестьянской среде, идёт оголтелая пропаганда, призывающая не пускать детей на инициацию. Каких только нелепостей не сочиняется на этот счёт, но люди-то верят! С другой стороны — начинают образовываться настоящие кланы, костяки которых составляют дворянские фамилии и семейства преуспевающих промышленников. Они оплачивают обучение, делятся тайными практиками, вербуют перспективные кадры в обмен на содействие в достижении пика возможностей или связывают кабальными контрактами; сам видел, как это происходит в распределительном центре! Сколько операторов уже попало в зависимость и сколько ещё попадёт? Чьи приказы они станут выполнять? И какие это будут приказы, а?
Читать дальше