Юрий Розин - Монстр. Маленький изобретатель [litres с оптимизированной обложкой]

– Да? А твои родственники кто? Богомолы?

– Почему богомолы? – теперь уже Лаз не понял шутку.

– Ну из-за рук, – Клод подтянул руки к груди, изобразив постоянно сложенные лапки насекомого.

До Лаза дошло. Из-за того, что его руки, по факту, были совершенно бесполезны после случая в королевском дворце, раньше он пристёгивал их ремнями к телу, словно ходил в смирительной рубашке. Но после того, как узнал про трансформации, и то, что возможно вернуть себе работающие конечности, он решил снова начать пользоваться руками, пусть даже травмированными. Просто чтобы окончательно не забыть, как ими управлять. Однако, из-за того, что кисти приходилось держать в плотных перчатках, а сжимать пальцы у него всё ещё не получалось, со стороны он, должно быть, иногда и правда походил на богомола или тираннозавра.

Глянув на Клода, Лаз снова громко рассмеялся. Этим Аватар ему и нравился – своей абсолютной непосредственностью. Ведь парень уже был вполне взрослым и прекрасно понимал, что его слова могут быть, мягко говоря, неуместными. Девяносто девять процентов людей не решились бы даже просто упоминать столь щекотливую тему, а Клод ещё и шутить умудрялся. И делал он это не со зла и не потому, что не понимал неоднозначности своих шуток, даже наоборот. Просто за те два месяца, что они были знакомы, Аватар успел достаточно хорошо изучить характер своего маленького друга, чтобы понимать: с ним на такие темы шутить не возбранялось, и скорее всего Лазу даже понравится.

Больше всего Лаз не терпел в окружающих жалость к себе. «Хождение на цыпочках», словно вокруг умирающего. С самого первого дня знакомства он постарался поставить себя так, чтобы новые друзья воспринимали его как полноценного человека, а не как калеку. И Клод зашёл в этом плане дальше всех, без опаски шутя на запретные, казалось бы, темы.

– А богомолы дружат с жабами? – спросил Лаз, отсмеявшись.

– Чёрт знает, если честно.

– Ну давай тогда считать, что дружат.

– Давай, – Аватар со смехом протянул ладонь для рукопожатия.

Праздник закончился в первом часу. Закончился бы и позже, но разгонять ребят пришёл уже лично Дизаль Монтак, с которым спорить уже никто не решился. К тому же на носу были экзамены, и пусть этот факт редко когда останавливал молодёжь в стремлении к безделью, лучше было всё-таки не нарушать режим сна.

Так что, распрощавшись, все разошлись по комнатам и, уставшие и довольные, улеглись спать.

Курс теории энергии души вёл единственный человек в академии, способный назвать Савойна Листера младшим. Профессору Атраксу Сатовалю через пару лет должно было стукнуть сто. И несмотря на свой, мягко говоря, преклонный возраст, он всё ещё довольно бойко вёл лекции, иногда шутил, причём вполне удачно, заигрывал со студентками и даже порывался пить со студентами. Хотя по личному распоряжению ректора старичку ни в одной столовой академии не наливали ничего крепче виноградного морса.

И, конечно, его лекции были горячо любимы всеми курсами, потому что, во-первых, профессор Сатоваль по-настоящему интересно рассказывал, а во-вторых, всегда был не против отложить основную тему занятия и просто поговорить со студентами почти на любые отвлечённые темы. По академии до сих пор ходила история о том, как семь или восемь лет назад с занятия профессора Сатоваля, стоявшего последним в расписании, студенты разошлись только под утро, когда надо было идти на новые лекции, так заслушались рассказами старичка о делах давно минувших дней.

Однако, чтобы отвлечь старичка от основной темы занятия, нужен был определенный навык. И среди первокурсников этим навыком лучше всех владел именно Лаз.

– Профессор! – его звонкий голос сбил Атракса с мысли, чуть поморщившись, он обернулся к мальчику. – Вы верите в какого-нибудь бога?

– Бога? Знаете, молодой человек, это, и правда, интересный вопрос, – по рядам прошлась волна разочарованных вздохов: те, кто ставил на то, что Лаз на этот раз провалится, расставались с деньгами. Никто не понимал, как именно девятилетний ребёнок каждый раз задевал своими наглыми вопросами тонкие ниточки воспоминаний в голове Атракса, но у него получалось минимум четыре раза из пяти. – Как-то в молодости я проходил стажировку в Нерии и там встретил одного крайне занимательного персонажа…

Нет, конечно, Лаз не срывал каждое занятие профессора Сатоваля, хотя бы потому, что ему было интересно то, о чём тот рассказывал. Но в такой день, когда за окном в зените стояло жаркое солнце, пробивая воздух аудитории столбами мельчайших пылинок, когда всего через полторы недели должны были начаться летние каникулы, вторые по длине в году, когда все промежуточные экзамены уже сданы – в такой дело было бы настоящим упущением просидеть больше часа, слушая о тонкостях взаимодействия души с твёрдыми материалами.