Борис Сапожников - Вверх по реке

Как и было обещано, мы быстро и чисто покончили со всеми в бункере. Кажется, трирский офицер хотел что-то сказать — он даже вскинул руки в жалкой попытке защититься. Вот только это его не спасло.

— Закладывай гранаты под тела — и уходим.

С этим Миллер справлялся лучше меня. Минировать тела — практика гнусная, но сейчас надо привлечь как можно больше внимания к этому бункеру. Тогда шансы уйти из того, где хранится карта минных заграждений, немного подрастут.

Когда с этим делом было покончено, мы вышли в коридор и вместе со штурмовиками направились к центральному-шесть. Система тоннелей и переходов, связывающих между собой укрепления Недрева, за прошедшие с начала осады месяцы настолько выросла и усложнилась, превратившись в настоящий подземный город, чьи улицы изредка выходят на поверхность, что без указателей давно уже не обойтись. Мы следовали им, и чем дальше, тем меньше мне нравилось, что они уводят нас всё глубже и глубже.

— Это же почти центральный донжон старой крепости, — сказал Миллер, пока мы шагали по пустому коридору и появилась возможность поделиться опасениями друг с другом.

— Название должно говорить само за себя, — пожал плечами я. — Да и с каждым разом карту прячут всё надёжнее.

— Попахивает ловушкой, — заметил Миллер.

— Просто воняет, — кивнул я, — но раз уж влезли, без карты возвращаться глупо.

Но нас обоих интересовал один вопрос — положили ли в эту мышеловку сыр? Ответ на него ждал нас в штабном бункере центральный-шесть.

Мы снова вошли внутрь, как к себе домой, только штурмовиков на сей раз оставлять по ту сторону не стали. Слишком уж высокие чины то и дело шастали по коридорам в этой части укреплений. Кто угодно может прицепиться, а услышав чудовищный акцент, поднять тревогу.

Внутри нас ждали вовсе не штабные офицеры, а один мой очень неприятный знакомый и с ним отряд бойцов, вооружённых новенькими астрийскими пистолет-пулемётами «Ригель». Для встречи он надел на полевую форму золотые полковничьи погоны — этот ублюдок вообще любил глупые эффекты. И, надо сказать, они ему удавались.

Когда мы вошли, он стоял спиной к двери и обернулся к нам, демонстрируя новенькие погоны. Левая рука, как пришитая, лежит на рукоятке сабли, правой же он подкручивал лихой кавалерийский ус.

— Я уже начал опасаться, что не дождусь вас, — произнёс граф Хоттек, начальник контрразведки Недрева, громадная заноза в заднице что у нас, что у собственного командования. Несмотря на то, что воевали в урбе розалийцы, контрразведкой руководил астрийский граф, из-за запутанной системы командования в Священном Альянсе не подчиняющийся никому в гарнизоне Недрева. И этим граф Хоттек пользовался напропалую. Конечно, если бы он оказался не настолько эффективным руководителем, то быстро расстался бы с должностью — да только его можно обвинить в чём угодно, но только не в отсутствии результатов. И, похоже, я вполне могу стать одним из них.

— Думаете, их хватит, чтобы с нами справиться? — кивнул я в сторону астрийских штурмовиков, одетых в полевые мундиры, но под ними видны были белые рубашки с отложными воротниками и чёрные галстуки — гвардия.

— Чтобы нашпиговать свинцом четверых — вполне, — кивнул граф. — Я, конечно, предложу вам сложить оружие, но…

— Можете поцеловать меня в задницу, — отмахнулся я и, падая на колено, вскинул к плечу приклад карабина.

Недавно поступивший на фронты Г-99 — самозарядный карабин, сам по себе был отличным оружием. То, что не приходится передёргивать затвор после каждого выстрела, уже сильно облегчает работу по уничтожению врага. Однако, когда Тонкий прослышал о том, что есть уже автоматические винтовки, стреляющие очередями, что твой пулемёт, он загорелся этой идеей. Несколько недель гоблин сидел в своей мастерской, делая редкие вылазки на склады за деталями и оборудованием, которое ему было нужно. Миллер тогда клял его на чём свет стоит, ведь именно ему приходилось общаться с разъярёнными снабженцами, у которых пропадало то, что сумел стащить Тонкий. Такими мелочами, как запрос или декларация, гоблин пренебрегал. Но итог оправдал всё. Самозарядные карабины Г-99, переделанные Тонким, теперь могли стрелять короткими очередями в три патрона.

И это стало крайне неприятным сюрпризом для графа Хоттека и его гвардейских штурмовиков.

Они были достаточно опытными бойцами — и вскинули свои «ригели», как только мы начали действовать. Они вполне могли залить всё помещение свинцом, прежде чем мы сделаем и пару выстрелов. Но три винтовочные пули имперского калибра [5] Имперский стандарт или имперский калибр — устоявшееся название для винтовочных пуль калибра 7х57мм, и пистолетных калибра 9х19 мм, основного для всех видов ручного оружия Аурелии. вместо одной серьёзно склонили чашу весов на нашу сторону. Мы успели скосить почти половину отряда штурмовиков, прежде чем те открыли огонь. «Ригели» застучали словно взбесившиеся швейные машинки.