Иван Булавин - Проводник в будущее [СИ]

Он протянул Панцирю белый брикет размером с сигаретную пачку.

— А ещё, — продолжил он говорить, — сохранилось производство. Патроны, лекарства, горючее, электроника, батареи. И техника на ходу. Не только военная, строительная тоже, и люди, умеющие на ней работать. На ближайший год в планах имеется восстановление железной дороги отсюда и до Уральского разлома.

— Будет сложно, — заметил Панцирь, смывая мыло с головы, мыло имело какой-то едва уловимый химический аромат, но опознать его он не смог. — Я Пименову объяснял, что там половину рельсов растащили, да и местные далеко не мирные, там дикие земли, я сам едва пробрался, почти всю дорогу на брюхе прополз и все патроны извёл.

— Разумеется, этому будет предстоять зачистка местности. Полноценная, под ноль. В последние годы площадь лесов увеличилась, но европейская часть России всё ещё плохо подходит для партизанщины, стоит нам ликвидировать основные поселения, как дикие земли станут вполне себе домашними.

— Ликвидировать с людьми? — Панцирь принял из рук Семёна большое белое полотенце и начал вытираться.

— Нет, без нужды мы не убиваем, даже те, кто сдался в плен, пригодятся.

— На племя? — спросил Панцирь, натягивая трусы. Семён выдал ему комплект белья, но он предпочёл своё, прихваченное в старом особняке. — Был тут неподалёку в одном лагере, так они баб своих пришлым подкладывают, уже пятерых детей таким макаром вывели.

— Вроде того, только у нас всё сложнее. Они сдают генетический материал, который уходит в лабораторию, а оплодотворение производится искусственно после того, как поработают с генами. Вам потом специалисты подробнее объяснят. Ваш материал, кстати, тоже понадобится.

— Мой-то вам нахрена? — Панцирь для наглядности поднёс к лицу Семёна свои предплечья, сплошь покрытые хитиновыми пластинами.

— Если вы думаете, что задача наших генетиков только в том, чтобы сохранить прежний облик человека, то вы ошибаетесь, — в голосе Семёна прорезались нотки превосходства. — Те дети, что родились в подземном городе, только внешне выглядят обычными. Эпидемия дала нам в руки богатейший материал, который, хоть и с опаской, мы используем во благо человечества.

— Хомо супер?

— Вроде того, врождённый иммунитет к массе болезней, высокая скорость регенерации тканей, повышенная работоспособность, большая физическая сила и выносливость, кроме того, имеются и всевозможные узкие усовершенствования, вроде ночного зрения. И всё это впоследствии будет передаваться по наследству, более того, через два-три поколения мы полностью откажемся от искусственного оплодотворения, всё пойдёт обычным путём. Можно сказать, что наши генетики сейчас ин витро создают будущее.

Панцирь не стал высказывать свои соображения на это счёт. По его мнению, в будущем человечество просто разделится на две расы, одна, усовершенствованная до уровня уберменшей, станет воевать и править, вторая же, появившаяся в результате обычного рождения, станет рабочей скотиной, поражённой в правах. Впрочем, это всё вопрос руководства, при правильной политике никакого конфликта не произойдёт, а обе расы сольются вместе лет за сто.

Когда с помывкой было закончено, Панцирь облачился в тот же самый серый камуфляж, что носили местные солдаты, а на ноги надел выданные Семёном кеды, берцы тоже прилагались, но их он связал вместе и просто перекинул через шею. Для жилья ему выделили небольшую комнату в бетонной коробке на третьем этаже. Комната была небольшой, но имела свой санузел и большое окно. Там была электрическая лампочка, что вызвала у него восторг и батареи отопления.

Но главным сюрпризом было то, что в квартире этой он был не один. Стоило ему войти, как он сразу же разглядел сидевшую на диване Надю. Она тоже переоделась в камуфляж, вымылась, причесалась и даже, кажется, чем-то накрасилась, отчего помолодела сразу лет на десять. Только седина в волосах всё портила.

— Я попросилась, чтобы меня к тебе подселили, — виноватым голосом сказала она. — Пусть я тебя, как женщина, не интересую, но всё равно пригожусь. Буду готовить, убирать, стирать. Пригожусь, в общем. Не выгонишь?

— Не выгоню, — устало сказал Панцирь, присаживаясь рядом. — Да и как женщина ты ничего.

- Я рада, — прошептала она, обнимая его за плечи.

Потом они ещё долго лежали в темноте под одеялом, делясь впечатлениями от нового места.

— Представляешь, меня врач осмотрел, сказал, что рожать смогу. Не натуральным образом, но смогу. Сказал, что всё у меня хорошо. А я их попрошу, чтобы от тебя, ладно?