Андрей Ездаков - Время драконов [СИ]

— Слушай, Михаил, люди без завтрака. Может, знаешь, где раздобыть хоть завалящий сухой паек?

— Своим не поделюсь. В столовой был запас консервов, хлеба и прочего, но я бы пока туда не стал совать нос. Похоже, мы контролируем только этот корпус и дороги вокруг, все остальное смертельно опасно.

— Ну что ж, придется потерпеть. А почему бы нам с ходу не двинуться к аэропорту? И время выиграем и лишнюю перевалочную базу сократим.

— У автобусов ресурс малый, а прямая дорога перерезана.

— Что так плохо?

— Еще хуже. На северо-востоке разрыв составил около четверти всего периметра. Что там творится сейчас одному Богу известно, да может еще авиаразведке. Поэтому высшее руководство так торопит с бомбардировкой.

— В чем ваша миссия?

— Минимизация прорыва тварей, помощь в эвакуации и наведение ударной авиагруппы на цель в случае отказа глобальной системы.

— А с чего это вдруг может отказать спутниковая система?

— Помимо постоянных маломощных передач по всему радиодиапазону в зоне наблюдались мощные импульсные выбросы. В штабе не исключили возможности наведения активных помех при подходе к цели, — Ивлев нахмурился и сплел пальцы. — У нас с собой есть средства лазерного наведения почти до поверхности земли. В параллель с нами действуют еще три такие же оперативные группы, так что запас приличный.

— Но ведь отсюда далековато.

— К моменту атаки мы выдвинемся ближе к «мозговому центру» зоны, и уж тогда наши летчики наверняка не промахнутся.

У Виктора перехватило дыхание:

— Это же верное самоубийство.

— Не совсем. Взрыв планируют подземный, так что проникающая радиация нас минует. Взрывную волну и последующее заражение как-нибудь переживем под броней. А даже если и не переживем, главное выполнить задачу — остановить эту нечисть.

— Все равно страшно. Да и люди с тобой.

Ивлев помолчал, потом вдруг улыбнулся:

— Мы солдаты. Наше дело такое. В мирное время страна тратит на наше обучение, содержание и экипировку большие деньги, отрывая от тех, кто создает реальные ценности. Когда же становится хреново мы должны закрыть вас всех, пусть даже ценой собственной жизни.

Взгляд Михаила стал просветленным и немного фанатичным:

— Ты не понимаешь, хотя у тебя в роду четыре колена офицеров. Я всю жизнь готовил себя к такому. С раннего детства меня задевала несправедливость, и я всегда защищал слабых, получая немало синяков и шишек. Смолоду закалял душу и тело, избегал соблазнов. Постоянно совершенствовался и тренировался. У меня нет семьи и каких-то иных серьезных привязанностей. К своим сорока я прекрасно знаю четыре иностранных языка, спецы называют докой в электронных устройствах, в совершенстве овладел практически всеми видами стрелкового и станкового оружия, тактикой рукопашного боя. Хотя сегодня ты своими кульбитами и стрельбой в прыжке меня поразил.

Ивлев внимательно посмотрел на Михнева. Тот слушал, затаив дыхание. Он понимал, что такую исповедь от сотрудника СБ можно услышать один раз в жизни. Подполковник вздохнул и продолжил доверительно, как другу:

— Виктор, сегодня мой звездный час. Я в лепешку расшибусь, технику угроблю, но прикончу эту дрянь. И не потому, что мечтаю о славе и монументе на родине героя. Мое имя и не прозвучит нигде. Я просто должен спасти людей, отрывавших от себя на мою подготовку, верящих, что «если завтра война», то найдутся бойцы, которые остановят врага. Понимаешь?

— Да, Михаил. И спасибо тебе.

В горле у Виктора стоял ком, глаза предательски щипало. Он понял, что это не поза, а глубокое душевное стремление истинного воина, цель которого не захват и разрушение, а защита и сохранение. На душе стало легче. Хотелось верить, как в детстве маленькому мальчику, что найдутся смелые люди и спасут от всех бед и несчастий.

Однако нужно было работать, и Михнев снова обратился к бумагам, запоминая ориентиры на маршруте предстоящего движения и продолжая всесторонне анализировать ситуацию.

— А ты чего сам-то не перекусишь? — прервал молчание Ивлев.

— Чем? — не понял Виктор.

Подполковник глазами указал на тумбочку у изголовья кровати. Там лежало огромное зеленое яблоко и пакетик крекеров.

«Ай да Вика, ай да молодец», — умилился Виктор и предложил:

— Поделим?

Михаил отрицательно покачал головой:

— Тебе там одному мало. Ты вон сегодня уже как навоевал.

— Ну, без вашей помощи мне бы кранты.

Под хруст сухого печенья и яблока работа пошла веселее, и когда в дверь ввалился старший лейтенант, Михнев был уже готов отправиться в путь. Документы и карту он положил во внутренний карман любимой куртки. Покрутил головой, напоследок оглядывая номер: не забыл ли чего.