Иннокентий Белов - Слесарь 3

На эти слова хозяина Донк посмотрел на него и нахмурился:

— Ну какой подсыл, территория этих разбойников в лесу и кончается, дальше им ходу нет. А, парень, чужеземец, говорит едва-едва по-нашему.

— Что еще умеешь, кроме копья? — обратился он ко мне.

— Нож могу держать, бить могу, — уверенно заявил я.

Нужно заинтересовать Старшего, мне позарез необходимо к этому каравану пристроиться. Ведь я, реально, боюсь заходить в город самостоятельно, чувствую, что не готов к таким приключениям совсем. Тут в пустом поселении едва жизни не лишили, в деревне точно хотели убить и ограбить, а что же в городке ждать?

И от власти местной и от банд, его контролирующих. У меня выбор небольшой, или к каравану пристроиться, получить питание, работу и, типа, свободу передвижения с постепенным овладением языком, в благожелательной обстановке.

Или, реально, рисковать жизнью, будучи представленным самому себе. Теперь, через полдня пути, я это очень хорошо понимаю, после стольких приключений на ровном месте.

Ну как, с копьем, мне зайти в город? Стражники на входе денег попросят, чехол на копье, как минимум, потом добраться до меняльной лавки, сменять золотые и серебро на местные деньги, да так, чтобы выйти оттуда живым. Что, не факт, что получится, в таких местах поголовно наводчики работают от бандитов, за долю малую.

Да и обсчитают по полной, я ведь, даже не знаю, как деньги местные выглядят, которые покрупнее. И говорю едва-едва, такая типичная жертва, которую найдут в канаве сточной. Могу, конечно, за себя постоять, но это в открытом бою, с силушкой своей, а если в толпе нож в бок сунут и пояс потом срежут, с уже падающего.

Очнусь снова в Храме, в лучшем случае, придется на Север пробираться пару недель, с риском огромным, без возможности вернуться в Астор.

Стоило так мучиться в горах, неделю в поселении тупить, чтобы снова в Храме оказаться? Нет, конечно.

Поэтому, я и решил, пока в город не заходить, подождать караван или обоз, чтобы к ним пристроиться. Но, это может не один день занять, где мне спать и что есть?

Если только на постоялом дворе прижиться, работать за ночлег и еду. Еще, как Волкодав, вышибалой поработать, попробовать.

Старший охраны продолжал рассматривать мое честное лицо глуповатого вояки и потом махнул рукой:

— Берем тебя, но это пока, доедем до постоялого двора, там подробно поговорим и посмотрим. Условия тоже потом тебе скажем.

— Так, Торес? — спросил он хозяина.

— Ты, Донк, Старший над охраной, тебе и решать, как защитить караван, — усмехнулся хозяин и убежал вперед, подгоняя возчиков начать двигаться быстрее.

— Иди впереди, около третьей подводы, смотри по сторонам, если, что, зови меня. Понятно?

— Понятно, — ответил я, и побежал вперед, скрывая счастливую улыбку.

Подбежав к своей подводе, поздоровался с возчиком, с интересом смотревшим на меня, положил свой мешок на подводу и закинул копье на плечо. Вид принял бравый и молодцеватый, берегись бандиты и злодеи, всех переколю, к чертям собачьим. За эту работу.

Так я был доволен, что пристроился в охрану, даже не заметил, как мы доехали до городка, не имевшего полной крепостной стены, но на воротах все же красовались пара стражников, с подобием алебард, щипавшие, по мере способностей, с проходящих и проезжающих мзду городскую.

Но наша первая подвода свернула в сторону, мы явно объезжали городок по разбитым улицам предместья, от Донка раздалась команда удвоить бдительность и неспроста. Ждавшие, видно, такие обозы жулики резко активизировались и подскочили к подводам, возчики тоже заняли оборону, держа дубины в руках. Началась позиционная война, жулики изображали, что собираются сдернуть с подвод один из мешков, возчики отмахивались дубинами и рассчитывали на помощь охраны.

Я реально прикрывал три подводы, спереди метался купец, умело размахивая саблей, сзади тоже было кому прикрыть обоз, поэтому я старался изо всех сил и заметив, что с четвертой подводы двое жуликов потащили прихваченный мешок, подлетел и сразу вырубил одного ударом пятки копья по затылку. Второй не стушевался и попробовал испугать меня тем, что вот-вот бросит в меня нож, но добился только того, что я проколол ему плечо быстрым выпадом. Нож выпал, жулик, взрослый парень, с ненавистью что-то мне прошипел и исчез в переулке. Я подхватил упавший мешок и закинул его на подводу, заодно поднял и нож, тоже бросив его туда же, и продолжил озираться, ожидая новых нападений. По валявшемуся жулику протопталась следующая лошадь и проехались пара колес, а потом и все остальные колеса оставшегося каравана.