Дмитрий Кружевский - Искатель - Искатель. Потерянный. Бродяга. Возвращение (сборник) [litres]

– Рысь.

Оплывшая поверхность аппарата вскипела, издавая легкое шипение, и через пару мгновений у ее ног лежал грациозный зверь, смотря на хозяйку горящими неоновым светом глазами.

– Кодовое имя? – произнес хищник человеческим голосом.

– Молния, – женщина провела рукой по голове зверя.

– Принято, хозяйка. Начинаю настройку систем.

Кодовое имя «Тень» – диверсионная единица спецподразделения сил обороны Земли – была готова к действиям. И даже полностью обнаженная и безоружная, она была не менее смертоносна для врага, чем космический десантник в полной боевой выкладке.

Если бы в данный момент Кир был дома, то его удивлению не было бы границ, хотя, скорее всего, он с трудом бы узнал в стоящем посредине комнаты существе свою мать.

Вездеход был похож на огромную прямоугольную металлическую коробку, с приплюснутым носом, поставленную на гусеницы и снабжённую узкими шестигранными иллюминаторами. Пара киберов, своим видом очень сильно напоминавших обычных земных крабов, копошилась у открытого люка, грузя внутрь какие-то контейнеры.

– Я отправляю с вами пятерых сотрудников, – пояснял профессор Эрнберг, наблюдая за тем, как Андрей облачается в скафандр. – Извините, больше выделить не могу. Нас и так всего десять человек, а на вечер запланирован спуск батисферы.

Малышев понимающе кивнул. Он уже знал, что группа Эрнберга занимается изучением подледного океана Титана и расположенного неподалеку от базы метано-этанового озера. Об этом Андрею поведал Райский, забредший к нему после своего дежурства. Экзобиолог с нескрываемым восторгом часа два рассказывал о пойманных в океане спутника причудливых существах, чье строение в корне отличается от всего того, что он видел раньше.

– Я уже был на спутниках подобного типа, но этот просто какой-то кладезь для экзобиологии, – говорил он, в возбуждении ходя по комнате. – Не понимаю, почему ваши ученые его толком не исследуют. Тут нужна крупная база.

В ответ Андрей только пожал плечами. Насколько он помнил, исследования Титана были проведены еще несколько веков назад, а образцы местной живности можно увидеть в числе экспонатов Вашингтонского музея Солнечной системы… и все же кое в чем Инжел был прав. Изучая дальний космос, они толком не знали своей родной системы, которая даже спустя столетья исследований частенько преподносила земным ученым неожиданные сюрпризы. К тому же земляне все меньше и меньше стремились к познанию чего-то нового, отдавая предпочтение обычной жизни и уюту родной планеты, нежели холодной бездне неизведанного космоса. И если бы только космоса… Расходы на науку неуклонно сокращались. Как результат – постоянная утечка молодых специалистов, предпочитавших отправляться в миры Анклава, в надежде найти применение своим знаниям и идеям. Наверное, поэтому, несмотря на то, что Земля до сих пор опережает многие из миров Анклава, как в техническом, так и научном плане, регресс уже заметен. Век за веком родной мир утрачивает то, что было достигнуто за века развития. Пусть незаметно, но «Исход» продолжается и пока остановить его, увы, не удается.

– Господин Малышев. – Голос профессора Эрнберга заставил его вынырнуть из пучин размышлений.

– Да, профессор?

– Я говорю, что хотел бы отправить с вами больше людей, но не могу.

– Пять даже много, – сказал Андрей, набирая на небольшом дисплее, встроенном в запястье скафандра, специальный код и заращивая швы, – достаточно было двух.

– Так быстрее управитесь, – отмахнулся ученый.

Андрей попытался пожать плечами, но в скафандре этот жест не особо удался, плечи едва дрогнули, так что он просто кивнул в ответ и, подхватив шлем, направился к вездеходу. Скафандр ему не особо понравился. В отличие он земных моделей, этот был слишком тяжелым и, по мнению Малышева, каким-то неуклюжим. Темно-серого цвета с громоздким угловатым шлемом, странным цилиндрическим горбом над плечами, откуда торчали черные столбики антенн связи и где, по всей видимости, размещались системы жизнеобеспечения.

Андрей поднялся в вездеход и прошел в кабину, где на водительском месте уже устроился Райский. Экзобиолог буквально выпросил у Эрнберга разрешение поехать с ним, заявляя, что до возвращения батисферы ему делать нечего, а во время исследования базы его знания могут пригодиться. Зачем их группе могут понадобиться услуги подобного специалиста во время обследования заброшенной базы, Андрей даже представить не мог, но профессор согласился, и он не стал возражать. К тому же Инжел был единственный, с кем он более или менее познакомился за те сутки, что провел на базе. Остальные ее члены не горели особым желанием знакомиться с прилетевшим «провинциалом», открыто игнорируя гостя. Лишь утром, когда они с профессором еще раз обсуждали все тонкости предстоящей миссии, тот представил Андрею тех, кто должен был с ним отправиться.