Дмитрий Кружевский - Искатель - Искатель. Потерянный. Бродяга. Возвращение (сборник) [litres]

– Пошли, – кивнул тот.

Они вышли из тренировочного отсека и, пройдя по широкому коридору, остановились возле прозрачной трубы лифта, ведущей на верхние палубы.

– Понимаешь, Влад. Я просто волнуюсь за ребят. Предстоящая операция не будет игрой или симуляцией, и там можно вполне реально погибнуть.

Мужчина покосился на свою спутницу и вздохнул.

– Ир, работа в «Искателе» тоже не сахар. Некоторые из этих ребят порой рискуют жизнями по нескольку раз на дню, чтобы спасти попавших в беду людей. Другие лезут в старые развалины, чтобы деактивировать ту гадость, что оставили нам предки. Мало того, я думаю, что кое в чем эти ребята лучше подготовлены к предстоящей миссии, чем мы с тобой. А опыт – дело наживное.

– Я знаю, просто…

– Просто ты сейчас рассуждаешь как мать, а не как офицер ВСС. – Владлен нахмурился. – Возьми себя в руки, Тень. Они – не дети, они – солдаты, и возможно, через несколько дней мы поведем их в бой. Так что наша задача за оставшееся время сделать все, чтобы как можно больше из них вернулось обратно домой.

– Думаешь, я это не понимаю, – зло огрызнулась Ирина, проводя рукой над датчиком вызова лифта. – Только вот легче от этого не становится. Смотрю на этих парней и девушек, а перед глазами Кир с Лиа.

– Не помню кто, но кто-то из военачальников прошлого как-то сказал: «Если ты, глядя на стоящих перед собой солдат, видишь в них не людей, а лишь бездушную боевую единицу, то ты проиграл, не начав сражения. Проиграл в первую очередь самому себе».

Женщина несколько секунд молчала, невидящим взглядом смотря на распахнувшуюся перед ней дверь лифта, затем тряхнула головой, заставив свои длинные русые волосы разлететься по плечам.

– Философствовать ты всегда любил, – бросила она, улыбнувшись. – Ладно, перекусим и снова на тренажеры.

– Ох, загоняешь ты их, – покачал головой Владлен, становясь рядом со своей спутницей на круглый блин гравиолифта.

– Ничего страшного. Тяжело в учении…

Вода похожа на жидкий металл светло-синего цвета со странным оранжевым оттенком. Она просачивается между металлопластиковыми пальцами перчаток скафандра, медленно падая вниз тяжелыми каплями. Ветер гонит по зеркалу озера легкую рябь, и небольшие волны лениво облизывают бледно-коричневый песок берега. На самом деле прибрежный песок – это мелкий лед грязно-серого цвета, однако метан, придающий атмосфере спутника оранжевый оттенок, меняет цветовое восприятие окружающей действительности. Лишь включение отсекающих фильтров помогает увидеть планету в натуральном цвете. Но тогда она теряет ореол необычности. Вместо таинственного мира, тонущего в туманно-оранжевой дымке, перед глазами предстает скучная грязно-белая равнина, покрытая крупнозернистым снегом и обточенными ветром кусками льда. Только вдали виднеется зубчатая линия торосов, которая лишь немного разбавляет скучный пейзаж сатурнианского спутника.

– Мы почти закончили, – раздавшийся из наушников голос Инжела, заставил Андрея подняться с колена и, стряхнув с перчаток остатки метановой жидкости, повернуться к стоящему в сотне метров от озера вездеходу.

Уже третий час их группа пытается вскрыть двери старой базы. Сперва понадобилось расчистить коридор и извлечь бур, так как прошедший несколько часов назад дождь превратил его буквально в ледяную глыбу. Затем резак робота долго не мог пробить дверь, которая была выполнена из какого-то специального сплава, словно губка поглощавшего энергию излучателя. Машина безуспешно водила по металлу резаком, но за полчаса на его поверхности появилась лишь неглубокая борозда. В конце концов, Крис, ругаясь и поминая нехорошими словами пославшего их на это задание профессора, открыл крышку кожуха робота и минут десять копался в его внутренностях, что-то перенастраивая, после чего дело сдвинулось с мертвой точки. И всё равно понадобилось почти два часа.

Экзобиолог ждал его у входа в тоннель, стенки которого предусмотрительно укрепили молекулярной пеной и снабдили переходной мембраной энергополя.

– Ну как водичка? – поинтересовался Райский с усмешкой в голосе.

– Думаю, что холодновата, – усмехнулся Андрей. – Решил не купаться. Но пейзаж завораживает. Какое-то безмятежное спокойствие. Можно смотреть часами.

– Вы еще не видели, что там, – он указал пальцем себе под ноги. – Подповерхностный океан кишит жизнью. Я могу сутками любоваться кадрами, полученными с батисферы.

– Интересно было бы посмотреть.