Объявить, что гаденыш был среди мятежников на Сквозной улице! Полюбоваться, как его прямо с праздника уводят «крысоловы»!..
Хашуат остановился. Хоть он только что и пострадал из-за своего азарта, все же обычно он был человеком осмотрительным.
Ну заявит он, что паршивец Нургидан был им замечен среди мятежников на Сквозной улице. А тот приведет толпу дружков, которые подтвердят, что он кутил с ними весь вечер мятежа. Да за своего победителя вся Гильдия встанет, тем более что врать им не привыкать.
Могут еще и сказать, что наемник сводит счеты с тем, кто победил его в честном поединке…
Допустим, Хашуат позовет в свидетели солдат, которые были вместе с ним возле уличного завала…
Не выйдет! Солдаты с Хашуатом в одном трактире пьянствовали, одну и ту же мочу пили, одинаково она им по мозгам ударила – ни мышиного хрена не помнят! Их самих от наказания спасло только то, что дружно, в двадцать глоток твердили: мы, мол, выполняли прямой приказ десятника, который велел идти с ним в трактир и пить, пока вино из ушей не хлынет…
Тут бывший десятник хмыкнул и потер рукой лоб.
Что за бред он сам себе несет? Неужели в том поганом трактире, пока он дрых на полу, Хозяйка Зла ему в башку мякины натолкала?
Ведь ему придется рассказывать все это командиру «крысоловов», а потом – судейским советникам. Может, даже королю занятно будет послушать.
И спросят его: так ты, Хашуат Горячая Голова из Рода Аджудек, видел этого парня на Сквозной улице в компании мятежников? Так почему ты его не арестовал, а заодно и прочих бунтарей? Тебя же вроде бы за этим и посылали, так? Что ты вместо этого сделал? Ах, пошел в кабак и ужрался вусмерть? Ой, как интересно!..
И расползутся болотной тиной все попытки командира спасти его, провинившегося дурня…
Хашуат зло махнул рукой, сплюнул и побрел прочь.
Для него осенний праздник кончился.
* * *
А для Гильдии праздник продолжался!
Подгорные Охотники понесли было своего героя победителя на руках к столам, где присланные из дворца рабы спешно расставляли блюда с угощением и кувшины с вином. Но тут в толпу, подобно двум осадным башням, вломились два молодых великана. Они целеустремленно пробивались к своему младшему братцу – и смели бы со своего пути не то что толпу, а даже табун диких лошадей, спасающихся от степного пожара!
– А ну, разойдись, бродяги Подгорные! – горланили они так весело, словно не было меж ними и Нургиданом той ссоры трехлетней давности. – Расступись, кому сказано, все равно расшвыряем!.. Эй, дядя, уйди с дороги по-хорошему, а то на стол посажу!.. Братишка, успеешь наболтаться со своими гильдейскими, давай с нами! Молодец, неплохо навалял этому Алмазному! Эх, не догадались мы в первом состязании выступить! Я бы с луком, Ульгидан с арбалетом – глядишь, Род Айхашар заграбастал бы все призы!..
Нургидан стоял бледный, со смятением в глазах. Он, который ни мгновения не волновался перед боем, сейчас бросил на Шенги молящий взгляд. Он не знал, принять ли примирение, о котором тайно мечтал и которое сейчас ему было предложено так щедро, весело и шумно.
Шенги кивнул ему: мол, иди!
– Иди, дурень! – шепнула на ухо Нитха. – У нас в Наррабане говорят: на родного отца и шакал не тявкает.
– Иди, – посоветовал Глава Гильдии, уважительно косясь на богатырскую стать братьев Нургидана, – все равно уволокут. Только возвращайся скорее, что за пир без победителя! И родню свою к столу зови.
Растерянно улыбающийся Нургидан дал себя увести.
– Ранса хмали тау! – негромко, но с чувством сказала Нитха ему вслед. – Удачи в твою судьбу!
Девушке хотелось плясать от радости. Она даже топнула ножкой: музыки бы сейчас!
О, день волшебства! Неподалеку зазвенела бойкая мелодия!
Нитха обернулась. В стороне от праздничных столов на потеху кучке зевак здоровенный циркач в наряде из звериной шкуры плясал со вставшим на задние лапы медведем, а другой, пониже ростом, в шапочке с собачьими ушами и с пришитым к штанам хвостом, играл на лютне.
Нитха вспомнила день мятежа и радостно замахала рукой своим знакомым.
«Силуранский тролль» не заметил ее приветственного жеста, а «человек-пес» подмигнул девушке и вместо «Милой крошки» заиграл веселую наррабанскую горхоку.
Услышав знакомый мотив, Нитха радостно взвизгнула, закинула руки за голову и пошла по кругу, притоптывая и вертя бедрами.
И тут же рядом раздался полный ужаса голос:
– Что видят мои злосчастные старые глаза?! Нитха-шиу, ты вновь забыла, чья кровь течет в твоих жилах? Что за недостойное поведение, тебя же могут увидеть из королевской ложи! И кто эти люди, которым ты сейчас махала рукой?
Читать дальше