Алессандро Барикко - Избранные произведения в одном томе

Он помолчал немного.

— Одна из тех дорог, что не оставляют тебе шанса выжить.

Они сидели в пустом зале, держась за руки, и мужчина рассказывал о себе. Рассказывал о том, что много лет таил глубоко внутри.

— Я всегда был послушным ребенком — иначе нельзя было. Я понимал, что только так смогу спастись.

Его взгляд блуждал в пустоте.

— Но, возможно, я был не прав, — добавил он.

Женщина высвободила руку из-под его ладони и поправила выбившуюся прядь. Ее немного смущало происходящее. Нравилось, но и смущало одновременно. Ничто не нарушало тишины, кроме льющейся из радиоприемника медленной музыки. Женщина совершенно серьезно обдумывала, не пригласить ли ей своего собеседника на танец. Пытаясь удержать себя в руках, она сказала первое, что пришло в голову:

— Вы как-то странно разговариваете. Я имею в виду, со странным акцентом.

— Я долго жил за границей, потом вернулся в Италию, но легкий английский акцент все равно остался.

— Вы говорите по-английски?

— Да. Пришлось выучиться.

— С таким акцентом говорили солдаты, которые пришли сюда в конце войны. Американские солдаты. Меня это с ума сводило.

— Очень красивый язык.

— Скажите что-нибудь. По-английски.

— Что вы хотите услышать?

— Решите сами. Что вы хотите.

— It's great to be here. [21] Я счастлив, что я здесь ( англ. ).

— Потрясающе. Повторите еще раз.

— So nice, you are so nice, and it's so great to be here with you. [22] Вы такая славная, и я счастлив, что я здесь, с вами ( англ. ).

Женщина засмеялась, взяла со стола стакан с вином и отпила глоток.

— Да вы говорите как настоящий американец! Скажите еще что-нибудь.

Мужчина улыбнулся и покачал головой, отказываясь.

— Ну же, еще что-нибудь! Еще один раз, и я от вас отстану.

— Дайте подумать, — сказал мужчина. А потом произнес: — Let me kiss you, and hold you in my arms. — Это была строчка из песни, очень популярной в Англии после войны.

— И что это значит? — спросила женщина.

— Это значит, что ваша гостиница — чудесное место и что все хорошо.

Женщина засмеялась. Потом опять стала серьезной. Но не совсем. Не совсем серьезной.

— Нет, скажите, что это па самом деле значит.

Мужчина помедлил секунду.

— Позволь мне поцеловать тебя и крепко обнять.

Он говорил совершенно спокойно и смотрел ей прямо в глаза.

Женщина засмеялась и невольно отстранилась, откинувшись на спинку стула.

Посмотрела в сторону окна. Вернулась взглядом к мужчине и улыбнулась ему.

— Вы так фрукты и не съели.

— Пока нет.

— Мне кажется, что сейчас как раз тот случай, когда можно выпить по рюмочке чего-нибудь покрепче. Как вы на это смотрите?

— Не откажусь.

— Тогда сейчас принесу.

Она встала и направилась к бару. Фартук так и остался лежать на столе. По дороге к стойке она привычным жестом разгладила юбку на бедрах. Ей никак не удавалось привести мысли в порядок.

Она взяла с полки две рюмки и бутылку без этикетки. Жидкость в ней была совершенно прозрачной. Женщина налила понемногу в каждую рюмку. Потом взглянула на мужчину.

— Собственное производство. Домашняя граппа.

Но из-за стойки так и не вышла — просто поставила бутылку рядом с рюмками.

Тогда мужчина встал и сам подошел к стойке. Пересекая зал, он стряхнул с брюк крошки хлеба. Женщина впервые как следует его разглядела. Чтобы понять, красив он или нет. Но это было непросто. Очень худой, лицом он похож на состарившегося ребенка. Красивыми можно было назвать морщины на лбу. Еще, пожалуй, улыбку. Сколько лет — не определишь. С виду вполне опрятный.

Он подошел к женщине и, встав напротив нее, облокотился о стойку.

— Ну, за Большие гонки, — предложил он, поднимая рюмку.

— За Большие гонки, за меня и за вас, — сказала женщина.

Они смотрели друг другу в глаза. Да, морщины и еще глаза, но не цвет, а форма .

— Мне пора на кухню, — решила хозяйка. — Рано или поздно, но они все-таки вернутся.

— Да.

— Будете дальше ждать друга?

— Да. Думаю, да.

— Если вы хотите еще, то пожалуйста, — кивнула она на бутылку.

— Спасибо.

Женщина улыбнулась и пошла обратно на кухню.

Она никак не могла найти спички, чтобы зажечь плиту. Фартук остался на столе в зале. Сердце сильно билось. Она подняла одну крышку, другую. Спичек нигде не было. Вдруг она увидела входящего в кухню мужчину. Он молча подошел к ней. Очень медленно. И встал рядом.

Женщина повернулась к нему. Он как-то странно улыбнулся.

— Если вы не против, я бы на этот раз обошелся без сцены с трусами и носками.