Владимир Васильев: Враг неизвестен.

Икскомовцы в зале с зелеными плитами еще раз проверили снаряжение и зарядили оружие.

— Готовы, икс-команда? — запросила Земля.

Хор азартных и злых голосов утвердительно проревел: «Готовы!»

— Вторая фаза! Удачи вам!

Танк Станислава Бржизы заполнил собой все пространство силового лифта-столба. А в следующий миг плавно ушел вниз. Под землю. Точнее, под Марс. Спустился на один уровень и быстро дал панораму.

Пустой квадратный отсек с таким же зеленым полом. Ни одной двери. А лифт уводит еще глубже.

— Побудь в стволе лифта! — посоветовал Завадски и обратился к остальным: — Спускаемся на этот уровень!

Через пару минут вся двадцатка и танки были уровнем ниже поверхности.

— Давай, Стаc, дальше! — выдохнул Завадски в микрофон.

Бржиза опустился еще на уровень. Снова квадратный отсек, но на этот раз проходной. Четыре коридора разбегались в разные стороны, крестом… Отсек был стандартным, как на любой другой базе. И лифт тоже был стандартным. Может быть, база вообще окажется стандартной? Почему-то всем казалось, что она должна оказаться побольше других, тех, что захватывались и уничтожались иск-командой на Земле.

Танк освободил шахту лифта; тотчас вниз спустилась машина МакМаннамана и Сонтдрупа. Бржиза направил серый диск танка в один из коридоров и сразу же увидел впереди хризалида. В зале, чем-то напоминающем музей, с вертикальными полупрозрачными цилиндрами. Цилиндры размеренно мерцали, а внутри у них смутно угадывалось нечто зоологическое: сначала — скелет, потом скелет, покрытый сетью мышц и сухожилий, а также общая схема кровообращения, и, наконец, внешний вид какого-то незнакомого существа в обычном состоянии: серая шерсть, тяжелый взгляд узеньких белесых глазок… Хищный оскал косомордой твари напоминал сардоническую улыбку.

Что за создание было заключено в цилиндр, никто из икскомовцев не знал. Гораздо сильнее их сейчас волновало другое создание, которое разгуливало на свободе и только и ждало, чтобы наброситься на кого-нибудь из живых и вонзить в желанную плоть кольчатую плеть яйцеклада.

Яйцеклад с легкостью пробивает «Скорлупу» — это знал каждый из икскомовцев. Хэви плазма не всегда пробивает, а яйцеклад хризалида — всегда. Жизнь вообще-то сильнее техники, даже если жизнь эта порождена не природой, а прихотью генетиков.

Луис Эскобар упал на колено, вскинул лазерник и стал методично бить с упора. Хризалид развернулся и, утробно воя, бросился к нему. Клешни растопырились, готовые смять все препятствия на пути темно-серого монстра. Эскобар стрелял, но слабенький лазерник не мог пробить плотный хитин.

Ник Завадски, стоя за углом, гнал в соседний зал волну псионической атаки. Хризалида было легче взять под контроль, чем, скажем, кибердиск, но куда труднее, чем снейкмена, мутона или флоатера, и даже труднее, чем сектоида или этериала с приличным пси-уровнем.

Хризалид несся по залу крупным скачками, движения его были порывисты и неприятны, напоминая, что между людьми и этими тварями — бездонная пропасть.

Эскобар стрелял. Завадски перекачивал через пси-амп мысленную энергию.

Расстояние таяло. Двадцать метров. Десять. Пять.

И тут хризалид поддался. Ник вцепился в его моторные цепочки и заставил упасть на пол, потому что остановиться тот уже не успел бы. Тяжелое темно-серое тело в мелкую фиолетовую крапинку заскользило по квадратным плитам. Хитин на клешнях и лапах щетинился острыми изогнутыми выростами, похожими на миниатюрные сабли.

Ник вспомнил, что хризалиды очень странно пахнут.

Рядом с Эскобаром неслышно возник Уильям Раш.

— Дай-ка я… — сказал он и поднял плазменное ружье. Выстрел в упор из такого оружия разнес голову твари в клочья в первую же секунду. На полу осталось большое липкое пятно.

— Да, — прошептал кто-то на командном. — Это вам не лазерник…

Нильсен и Дориго четким тандемом ступили в дальний коридор. Изогнутая галерея вскоре привела их во второй отсек с лифтом, точно такой же, как и первый. Сюда же по другой галерее спешили Ямашита, Готье и Шадрин. На базе было тихо: словно в наглухо изолированном от мира подвале, хотя здесь воздух был, а следовательно, могли разноситься и звуки.

На выходе из отсека Адам Дориго почувствовал смутный укол-предупреждение: за углом кто-то есть. Любой из икскомовцев вполне доверял собственной интуиции и ни за что не пренебрег бы любым предчувствием. Кто?

— Адам, уйди за угол, — негромко попросил Берт Нильсен. — Сейчас я туда ракету…