Александр Харламов - Отступники

— Сир… — за плечи его взял немолодой усатый святой отец в длиннополой рясе. Он встревоженно смотрел на своего господина.

— Отомсти! — повторил вслед за голосом плачущий Роберт. Взгляд его глаз поразил бывалого инквизитора. В нем мелькали проблески абсолютного безумия, а довольная улыбка, озарившая его лицо, лишь подтвердила догадку.

— Сир, вам…вы слишком переживаете, — начал святой отец. Позади него толпились недоумевающие подчиненные. — Вам необходимо отдохнуть!

— Нет, — помотал головой смеющийся Роберт. Все для него вдруг стало ясно и понятно. Дух отца требовал крови, и его сыновий долг был в том, чтобы эту кровь ему предоставить.

— Сир!

— Немедленно приведите сюда Горана Тора и его бл…дь жену! — лицо Роберта посерьезнело резко. Боль в голове отступила, когда он нашел решение.

— Господин, через полчаса назначены похороны…

— Немедленно! — взревел Роберт, оттолкнув святого отца, размашисто залепив ему хлесткую звонкую пощечину.

— Слушаюсь, — держась за красную щеку, поклонился инквизитор. Сразу несколько священнослужителей бросились выполнять указания своего правителя. Топот ног стих за приоткрытыми дверями.

— Отомстить! Как все просто…Кровь смывается только кровью! — сир Роберт наклонился к отцу. Коснулся губами его плохо зашитого суровыми нитками ледяного лба.

— Сир…Я понимаю, что эта тяжелая потеря для вас, но…

— Заткнись, Грегори! — разозлился правитель Этериуса.

Голос ушел куда-то далеко. Теперь он не звучал набатом в его голове, оставив металлическое послевкусие на языке. Минуты пролетели, как одно мгновение. В зал впихнули Горана и Лиану Тора. Оба были связаны. Одежда порвана. Под глазом наместника Изариса фиолетовый синяк, губы жены сильно разбиты и припухли. На локтях и коленях ссадины. Порванное платье стыдливо обнажает молодую грудь.

— А вот и наши гости! — радушно взмахнул руками Роберт. В его руках он держал кинжал, в навершии которого хранился магический жезл.

Горан Тора нерешительно полконился. Ноги его тряслись, губы дрожали. Он видел безумие в глазах Роберта, размахивающего ножом и труп Василевса. Лиана не могла уже даже плакать, сухие рыдания рвались у нее из груди, но она боялась зареветь в голос.

— Господин В-вв-верховный, — выбитые зубы мешали Горану говорить. Он шамкал ртом. Получалось не очень разборчиво.

— Да, наместник!

— Отпустите нас, мы больше ничего не знаем! — поддержала мужа Лиана.

— Конечно не знаете, милочка! — Роберт в два широких шага оказался рядом с ней. Взял в руки ее розовый сосок и силой сжал. Она застонала от боли. — Но я вас пригласил не для допроса… Видите ли, — он отпустил грудь Лианы и прошел к наместнику, стоящему на коленях рядом. Запустил пятерню в волосы и потянул, задирая голову вверх, обнажая кадык. — У меня погиб отец…

— Да хранят его Боги, — прохрипел наместник.

— Да хранят! — согласился с улыбкой Верховный.

— Отомсти! — снова зазвучало в голове, но теперь это было не страшно. Теперь он знал ответ.

— Вы приглашены на церемонию похорон! — улыбка его стала еще язвительней. От нее мурашки побежали по телу у стоящего рядом отца Грегори.

— Б-благодарю в-вас…

— О, право слово, не стоит благодарности! Вы столько сделали, чтобы эта церемония произошла!

— Ч-что?! — прохрипел удивленный Горан.

— На помост его! — кортко приказал Роберт, отпустив голову наместника.

Несколько дюжих святых отцов подхватили Тора под руки и швырнули на труп Василевса. В нос Горану ударил запах разложения. Полотно спало с бледного лба, и перед глазами наместника Изариса предстала вскрытая удачным выстрелом бластера черепная коробка со сломанными костями и запекшейся кровью. Тот попытался отшатнуться. Сдержать ужас, но не смог. Закричал, отчаянно пытаясь вырваться, но сил не было.

— Любуйтесь, делом своих рук, господин наместник, — Роберт тремя легкими кошачьими шагами оказался на помосте.

— Отомсти!

— Заманили его в ловушку, надеясь что это сломает меня! Но вы ошиблись! Это сделало меня только сильнее!

— Господин, прошу…умоляю! — Лиана завизжала, задергалась, пытаясь вырваться. А вот Горан Тора смирился. Он смотрел на сира Роберта круглыми глазами, полными ужаса, не в силах пошевелить ни рукой ни головой.

Верховный одним движение снова задрал его подбородок. Тот захрипел. Полоснул острым лезвием по шее. Кровь брызнула во все стороны, струей попадая на мертвенно бледное лицо Василевса. Наместник задергался и сполз вниз по помосту.