Джеймс Фелан - Одиночка

Пора было возвращаться в карантин.

Я мчался по Пятой авеню на север. Стихия улеглась, улицы стали выглядеть не такими опасными, не такими враждебными. Я спрятался под карниз подъезда жилого дома и осматривал дорогу. Вроде пусто. Можно идти.

Я никого не видел, ничего не слышал. Я просто понял, что мне выстрелили в грудь.

Толчки пуль по бронежилету отбросили меня обратно на подъезд. Я медленно сполз по стене на бетонный пол.

Приложив левую руку к груди, я изо всех сил старался сделать вдох, а тем временем правой вытаскивал из-за ремня пистолет. Кое-как я отполз под защиту козырька: теперь нужно определить, откуда стреляют. Легким не хватало кислорода, но кашлять было нельзя. Даже с прибором ночного видения на глазах мне не удавалось никого заметить; улица выглядела привычно пустой: только побитые брошенные машины, почти полностью похороненные под трехнедельным снегом.

Как там Пол? Сколько ещё продержится с такой кровопотерей? Четыре часа, так он сказал? Я не стал с ним спорить, потому что рядом сидела Фелисити, но он явно нуждался в срочной помощи. Черт! У нас всех времени было в обрез.

Изрядно помятый фургон прямо у подъезда показался мне неплохим укрытием. Я вскарабкался на капот, откуда хорошо просматривалась улица. Страшная боль в груди не давала дышать, заставляя пальцы разжиматься. Когда я, обессилев, почти сполз с капота в снег, в приборе ночного видения появились они — четыре зеленоватых силуэта с оружием. Низко прижавшись к земле, «чистильщики» быстро бежали по Пятой авеню к тому месту, где в меня попали пули. Прямо от подъезда ко мне тянулась цепочка четких следов. Я несколько раз подряд быстро выстрелил в воздух. Я не наделся их напугать, нет: но, может, мне удастся выиграть немного времени, пока они будут думать, как вести себя дальше. А может, и нет.

И я побежал к зоопарку, образ которого навсегда останется связан для меня с тем, как я попал туда впервые. В тот день я увидел надежную, непоколебимую крепость посреди превращенного в руины города. Больше всего я боялся, что старый арсенал разрушат, ведь он стал для меня символом выживания. И вот в темноте показались долгожданные очертания. Я был почти у вершины лестницы, нас разделяли только ступеньки, как вдруг закрепленная на кирпичной колонне медная табличка рассыпалась сотней брызг. Щеку обожгло резкой болью.

Они стреляли. Стреляли, пока, наконец, не попали. В спину.

Я распластался на снегу у подножия лестницы, лицом вниз. Кое-как приподнялся на локтях: удар о промерзший, покрытый коркой льда асфальт оказался очень сильным. Перед глазами все плыло. Из окон главного здания зоопарка на меня смотрели часовые.

— Не стреляйте! Не стреляйте! — заорал я.

Я хотел встать, но не смог. А если коробочки с вирусом разбились? Что будет? Хотя какая разница? Если это случилось, то ничего не изменить. Вперед! Держись! Друзья в беде, они ждут помощи!

В меня больше не стреляли, только взяли в кольцо лучами фонарей. Я выкрутился из рюкзака и поднял вверх голову.

— Я вернулся! Я Джесс! Здесь образцы. Помогите! Рейчел!

Лучи не шелохнулись.

— Помогите!

Над лестницей раздался топот ног. В здании перекрикивались. Снова открыли огонь.

Оглушительным ливнем пули посыпались на тех, кто стоял наверху, на Пятой авеню, на тех, кто только что стрелял мне в спину.

С шумом распахнулась дверь арсенала, и на улицу выскочила Рейчел, а следом за ней майор, друг Пола: пятна света быстро метнулись к ним. Они бежали на помощь.

— Джесс! Джесс! — кричала Рейчел.

Я рассказал им, что случилось с Полом и Фелисити, назвал станцию, на которой их оставил, а майор тут же включил рацию и выслал туда медицинский вертолёт.

Рейчел я протянул рюкзак.

— Здесь образцы, предай им.

— Сделаем это вместе. Пойдём, давай я помогу тебе подняться.

— Не могу, Рейч, я не могу пошевелиться.

Мы одновременно опустили глаза на снег: у меня под животом натекла лужа крови. Пуля попала в спину и прошла насквозь. Рейчел упала на колени рядом со мной.

— Боже мой, Джесс, держись, — прошептала она и, приподняв, положила мою голову к себе на колени. Она так и сидела, обхватив её ладонями. — Все будет хорошо.

Нас окружили солдаты. Человек десять, не меньше. Один из них начал приподнимать на мне одежду, чтобы оценить тяжесть ранения.

— Там Калеб… Я закрыл его… в кладовке… в магазине, — в глазах темнело. Кое-как я объяснил Рейчел, где искать моего друга. — Проследи, пусть вылечат его…