Александр Рудазов - Криабал. Свет в глазах

Как волшебник и надеялся, Антикатисто устремился за страницей. Ринулся к ней, опустился к самой земле… и тут из-за дерева вышел монах в багровой рясе.

Шагнув к туче чистой Тьмы, Массено сдернул повязку.

Мрак прорезало светом. Полыхающие в глазницах солнца вспороли твари брюхо. Антикатисто еще успел втянуть в себя титульный лист, но тут же метнулся назад.

Однако не сбежал. Одного-единственного монаха Солары не хватало, чтобы причинить ему серьезный вред. Антикатисто вспыхнул, раздулся, и из его недр донесся угрожающий голос:

– Я тебя помню. Зря ты снова мне досаждаешь.

Теперь монаху пришлось уйти в оборону. Антикатисто принялся разить его копьями Тьмы, и Массено еле-еле успевал переводить взгляд. Пока что он разрушал все атаки, но долго это не продлится. Еще пара секунд, и Антикатисто…

Массено не дал ему этих секунд. У него уже все было готово. Все давно обговорено. Он просто заманивал Антикатисто, внушал ему ложное чувство уверенности. И когда тот вошел в раж, когда увлекся убиванием жалкого монаха, из-за дерева вышел еще один жалкий монах.

Точнее, монахиня. Совсем молодая, малосхимница. Она не стала вступать в бой, не стала помогать Массено.

Она просто швырнула наземь солнечный камень.

Все залило светом. Не таким, что льется из глазниц солнцеглядов. Обычным светом солнца, не способным навредить Антикатисто. Но этот свет прорезал тучи, что вечно стелятся над Бриарогеном, на краткие минуты сменил ночь днем – и это стало сигналом монастырю Солнца.

Солнечная Дорога. Чудесная сила, доступная только архимандриту. Свет хлынул отовсюду – и каждый луч приносил с собой еще одного монаха. Десятки. Сотни. Полная тысяча. Весь орден Солнца явился к стенам Цитадели Зла – и обступил Антикатисто со всех сторон.

Кажется, тот опешил. Он промедлил какую-то секунду – и эта секунда стала для него роковой. Архимандритиса, святая мать Исатэлла, вытянула костлявую руку и хрипло каркнула:

– Повязки долой!

Тысяча солнечных монахов разом сдернули повязки. И тысячи пустых глазниц излили тысячи слепящих лучей.

Это был уже не один-единственный солнцегляд! Антикатисто стал просто погребен под световой лавиной!

И он заметался. Забился в агонии, ища скрыться, сбежать от страшного света. Изможденные слепые монахи окружали высшего элементаля Тьмы – и того рвало на части. Он пытался испускать свои черные миазмы, но их распыляло еще при рождении.

Живые фонари сжимали кольцо все теснее, жгли все ярче. Сейчас тварь не могла ни телепортироваться, ни уйти сквозь землю.

И потому ринулась вверх.

Но и там оказались солнечные монахи. И не одни только они. Воздух заполонили пегасы и грифоны, оседланные Рыцарями Неба – и за спиной каждого сидел солнцегляд.

– Ты не уйдешь от нас, нечисть! – прокричал Массено. – Мы всю жизнь сражаемся с Тьмой!

Казалось, что уже все кончено. Антикатисто уже начал разваливаться на части. Страшно покалеченный, он усох до какой-то кляксы.

Его почти расплескало в брызги – и там, куда эти брызги попадали, все сразу же стремительно умирало. Почва высыхала и развеивалась, растительность мгновенно сгнивала, люди… да, несколько монахов тоже приняли мучительную смерть.

Но они продолжали изливать священный свет. Потому что до победы оставалось совсем чуть-чуть. Казалось, еще вот-вот…

Казалось. Полуиздохший, почти рассеявшийся Антикатисто что-то прохрипел.

Его слов никто не услышал. Они были так тихи, словно говорили со дна пруда. Но то было явно заклинание.

Из Черного Криабала.

Уже близкий к смерти, Антикатисто исторг безумную волну Тьмы. Часть ее расточилась Солнечным Зрением… но только лишь часть. Эта черная вспышка убила не меньше четверти солнцеглядов и всех до единого Рыцарей Неба. Отовсюду посыпались трупы – и выглядели они так, словно умерли годы назад.

– Не отпускать его!.. – выкрикнула мать Исатэлла. – Во славу Солары… кх-х…

Архимандритису рассекло невидимым лезвием. Свет угас в ее глазницах, она кулем упала наземь.

Без нее строй сразу рассыпался. Даже из великосхимников иные застенали, преисполнившись скорби.

Погиб бы и Массено. Он был среди самых первых, стоял ближе всех к Антикатисто. Но ему в поясницу что-то ударило, вцепилось, дернуло… и он отлетел в сторону.

Массено спас Танзен. Приняв форму № 99 (шишечник), он схватил его собственным языком и в последний миг вырвал из-под волны Тьмы.

Но другим повезло не так. Антикатисто расшвырял тех солнцеглядов, что выжили, походя убил еще нескольких и ринулся наутек.