Поселягин Владимир - Слово чести [СИ]

Не успели мы до побережья дойти, много времени в Берлине потратили, светать начало. Раньше свернули к лесочку и замаскировавшись, стали готовиться к ночёвке. Кого мы захватили, уже все знали, информация от меня утекла, так что на кайзера хотели посмотреть все. Тот был крайне возмущён таким к себе отношением, но тычки по затылку дали ему правильную мотивацию больше не показывать своё недовольство на виду. Кстати, тот дал честное слово не пытаться бежать, но не нужно его больше связным перевозить. Берёзов обещал присмотреть за тем и охранять. Я согласился, передав кайзера штабс-капитану, выделив пять казаков для личной охраны высокопоставленного пленника. У него не сбежит. Ну и после фотосессий с кайзером, его никто не спрашивал хотел тот или нет, а все захотели получить фотокарточку с ним, мы разошлись по местам и вскоре уснули.

Кайзер оказалось не сильно интересным собеседником, изредка мямлил, или начинал так быстро говорить, что не всегда поймёшь, чего он хочет, но общался я с ним в охотку. В данный момент я читал на палубе миноносца «Капитал» Маркса в оригинале, когда тот подошёл в сопровождении двух конвоиров.

Честно сказать, уйти с территорий Германии оказалось не так и просто. Нет, до побережья мы добрались нормально, но искали нас везде. Пришлось продумать как сделать ложный след. На берегу, ближе к городу-порту Росток, в одной бухточке разгрузили машины, оба пулемёта тут оставили и двадцать казаков с Берёзовым, а сами на грузовиках ушли вглубь страны и стали совершать диверсии, мосты, железнодорожные пути, шлюзы и дамбы, там взорвали все машины, кроме легковушки и одной грузовой, и рванули обратно к Балтике. С этим миноносцем нам повезло, тот патрулировал побережье, и подошёл к деревушке, что на берегу распложалась, мы там себе рыбацкое судно присматривали. Захватили корабль, хотя без убитых не обошлось, двое, плюс пять раненых, ну и перегнали миноносец к бухте. Причём днём, под германским флагом, изображая своих. Там погрузились, шлюпку погоняли, сам корабль так близко подойти не мог, мелководье там было. Ну и ушли от побережья, и вот как рассвело на максимальном ходу уходили к нашим. Карты с минными полями были, нашёл в рубке, где примерно наши находятся отметки тоже стояли, так и шли. Одна надежда наших встретить, я на мине подорваться не хотел. На кон многое поставлено.

Сам же кайзер был слегка пришибленным после пленения, хотя того содержали вполне неплохо, уже никакой грубости. Тому ещё рассказали об охоте на людей, что его граждане проводили, и показания полковника дали почитать, и с очевидцем пообщаться, Берёзов германский знал, и фотографии удачной «охоты» тоже предъявили. Видимо оттого тот и стал таким расстроенным. Сейчас же подойдя, кайзер поинтересовался что ему ожидать от будущего.

— Конца войны и капитуляции. Не знаю, что наш Император решит. Честно признаться, я ожидаю окончания войны. Как я уже понял, военная служба не для меня, путешествовать хочу, поэтому сразу после окончания войны подам в отставку.

Кайзер ещё немного со мной поговорил, взял «Капитал» почитать, и ушёл, а я задумался. Надо продумать свои дальнейшие шаги. После этого вздохнув, пошёл в каюту, столько бумаги нужно на рапорты перевести, не передать, желательно к встрече с нашими чтобы всё на руках было. А к вечеру раздался крик дозорного, дымы впереди по курсу. Много. Наши оказались, отряд миноносцев по своим делам шёл, а не Колчак, как я было подумал.

Когда в комнату зашёл адъютант Императора, я покосился на него и поинтересовался:

— Не подскажите, это кто?

Я находился в небольшой зале, отлично обставленном венецианской мебелью, а на стенах висели картины разных людей, и как я понял, императорской семьи. Заинтересовала меня картина одной из девушек, внизу лишь небольшая табличка с именем — Анна.

— Странно не знать детей Государя, майор. Это графиня Костромская, приёмная дочь Николая Александровича.

— Ну я примерно так и понял, — задумчиво потирая пальцами подбородок, кивнул я своим мыслям. — Графиня сейчас во дворце?

— Да, императорская семья вся тут. Прошу за мной, Государь не любит, когда опаздывают.

Повернувшись, я последовал за адъютантом, прикидывая чего мне ожидать от Николая. В последнее время тот стал преподносить мне разные сюрпризы. Были приятные или наоборот. Вон, имение сменял на мои заводы, фабрики и пароходы. Последних не было, но не суть. Я вот миноносец пригнал. Хотя, тут как раз моряки, в отличии от эсминца, его исхаяли, древность, только и годное для сторожевой или пограничной службы, браконьеров гонять. После той встречи, с моряками, нам выделили десять профессиональных матросов и одного офицера как перегонную команду, и в сопровождении всей группы, её командир ради такого дела решил прервать боевую операцию, доставали в Питер. Запасов угля как раз хватило. Пришли уже ночью, нас встретили, все были извещены по радио, так что кайзера посадили в автомобиль, и с почётным караулом отвезли во дворец. С нами было сложнее, я три часа передавал казначейству трофеи, золото из банка и добровольные пожертвования с того бала, где мы кайзера встретили. Как я и говорил, казаков пытались подмять, проверить на трофеи из банка, и тут узнал, как они планировали этого избежать. Да те хай подняли, крик, что грабят, и местные казаки, столичные, что несли тут службу, сразу встали на их сторону, добыча с похода это святое. Оградили от отцепления, дали снять с корабля добро, и моя группа растворилась на улочках столицы. Спрятав добро те через сутки должны вернуться, если будет награждение, все желали участвовать, даже те кого в госпиталь увезли, а мы всех раненых вывезли. Кстати, Сашку они тоже забрали, тому я ключ от своей столичной квартиры дал, он там пока переночует, а потом, если будет необходимо, заберу. Тот свою долю прихватил, и нашего журналиста, который пока я делом с золотом занимался, купался в лучах славы, общаясь с коллегами. Что дальше было, я не знаю, меня вместе с моей поклажей, состоявшей из саквояжа, офицерской сумки и трофейного германского армейского ранца, отвезли во дворец и заселили в одну из гостевых спален. Я тут душ принял, сдал форму на чистку, и утром, в десять часов, когда мне принесли завтрак, и форму доставили, как новенькую, все награды на месте, надеть приятно, ну и вызвали к Государю.