Константин Бенев - Метро 2035. Царица ночи

– Что с ним?

– Твоя фамилия Гринев. Я угадал?

– С Кирюхой что?!

– Он знал, что ты придешь, и велел передать: не ищи. Иди домой. Он так и сказал – тебе обязательно надо возвращаться домой.

– Куда он ушел?

– Не суетись. Слушай. Он сказал, что ушел не в метро, наверх. Что если вдруг ты или кто другой найдут его мертвым, не хоронить его и не подходить близко.

– Все?

– Все. И он точно ушел наверх. Сегодня утром. С ним были еще трое, я проследил немного. Эти трое чужие, я их никогда тут не видел… А теперь иди домой. Возвращайся, раз он велел. Не ищи его. И не спрашивай меня больше, я не знаю ничего.

Черт и еще раз черт…

Этот Сухроб не врал, Алекс чувствовал это. Получается, Векс наверху, в городе. И они разминулись совсем на чуть-чуть.

– Родька, вы домой скоро?

– Что, нагостился? Это как солнце скажет. Но ты не уходи далеко. А то мало ли…

Обратный путь показался Алексу и короче, и легче. Обошлось без приключений, и отряд подошел к Площади Мужества, когда солнце только начинало заваливаться за горизонт.

2029 год. Станция метро Ботаническая

На счет яда Виктор блефовал: не было у него ничего подобного и быть не могло. Просто потому, что отрава с такими свойствами – что-то из области фантастики, продукт химического производства, может быть. А у Хранителя было только то, что ему давала Ботаничка: стебли, листья, корни. И все это – от обычных растений, которые когда-то в изобилии высаживались на клумбах, цвели в полях, на болотах, украшали окошки квартир и офисов: олеандр, красавец дельфиниум. Лютик! Скромный, обыкновенный лютик! Цикута… Сколько ее растет по болотам и прудам? Про то, что ее ядом отравили Сократа, каждый шестиклассник в курсе. Только не каждый учитель знал: белые зонтики цветов на ближайшем пруду – та самая легендарная цикута.

На яды Хранителя «подсадил» Пинцет.

– Туки-туки. Привет, бездельник.

– И я тебя просто обожаю. С чем пожаловал, эскулап недоделанный?

– Я-то как раз доделанный. Просто криворукий. Дело есть. Вернее, предложение. Тебе понравится.

– Посмотрим. Выкладывай.

– Про гомеопатию слышал что?

– Издалека начал, значит. Положим. И?

– Что «и»? С лекарствами дефицит, ты сам в курсе. На травках далеко не уедешь. И я что подумал…

– Что моя фамилия Борджиа, а зовут меня Цезарь [4] Семейство Борджиа, среди представителей которого были высшие иерархи католической церкви, славилось своим пристрастием к ядам. Цезарь Борджиа, кардинал и сын папы Римского Александра Шестого, предпочитал яд всем другим способам убийства и пользовался им виртуозно. Впрочем, остальные представители семейства ушли от него не так уж и далеко. Яд Борджиа стал притчей во языцех – о нем слагались легенды, он не имел вкуса, цвета и запаха, но действовал всегда безотказно и от него не было противоядия. В зависимости от дозы, яды Борджиа могли как убить за несколько минут, так и вызвать длительную тяжелую болезнь: у жертвы выпадали волосы и зубы, отслаивалась кожа, а смерть наступала в результате паралича дыхания. , угадал?

– Дурак ты. Я тебе идею подкидываю, отличную, между прочим! Оборудование есть, сырья – навалом. Литературу тебе натаскают, только скажи. А любой яд в малых дозах – то же лекарство.

– Заманчиво. А испытывать на ком все это будем? На кроликах? Или ты мне в туннелях крыс наловишь?

– Да ни на ком! Все уже давно описано, а дозировку я уж сам подберу! Не ошибусь, не бойся. А если что, и бизнес можно замутить, а?..

Раскаяние – это не про Хранителя. Другое дело сожаление. И то не от совершенного. Просто Виктору иногда не хватало Люськи. Не секса с ней, хотя и тут ее никто пока не превзошел. Перчинки в отношениях, острого язычка, светлой головушки – вот чего он своими же руками себя лишил. С Люськой точно бы не пришлось скучать, это не пресная дурочка Лиза. Иногда он даже радовался, что Принцесса избавила его от оков Гименея: тело, хоть и молодое, свежее, все равно бы надоело; потом это тело вообще бы состарилось, обрюзгло и, господи помилуй, растолстело. И что тогда в сухом остатке? Собачья преданность? Обрыдла бы ему уже через пару лет. Вот и получается, что вся жизнь – псу под хвост. Ради сомнительной перспективы породниться с начальником и гарантированного, законного траха. Неравноценный обмен.

Люська, сволочь. Это она во всем виновата. Это она бросила Виктора, она неуважительно относилась к Царице, смеялась над его Принцессой, над ним самим смеялась! И что? Мог ли он оставить все просто так, без последствий? Забыть и простить? Не мог. Каждый получает по делам его.