Валерий Сабитов - Программа «Альтер-Эго» [SelfPub]

Но избавление от него возможно лишь в том случае, если в человеке сохранено чувство смирения, которое только и может спасти его от глупости и подвинуть к мудрости.

Таким образом, человеческая мудрость возможна лишь тогда, когда весь духовный мир человека подчинён Богу; в противном же случае он находится на низшем, тварном уровне существования и, по существу, не является человеком».

За пределами робомобиля сгустился туман. Заработали стеклоочистители.

— Да.., — после паузы заметил Гариб, — Сегодня нет никаких ограничений. Суда нет. Некому обвинять. Церковь виртуализирована и служит… Кому она служит?

***

«Искусство — это абстракция, извлекайте её из натуры, мечтая подле неё, и думайте больше о том творении, которое возникает, — это единственный способ подняться к Божеству; надо поступать как наш божественный учитель, — творить».

П. Гоген

Гариб попытался вспомнить тот день полностью, но удалось лишь выудить из памяти эпизод встречи четвёрки — ядра новой Брэйн-Группы. Группы, которой нет пока и в плане. Как, возможно, не было в действительности и того дня… Или же он будет когда-нибудь. С появлением Дарко жизнь словно расслоилась. Как кристалл кварца, в котором отдельные пластины отражают сами себя. И необязательно повторяют отражения в точности.

Пункт общепита для Элиты в центре столицы Фонзы.

Зачем они здесь? Уютное, освещаемое натуральными свечами заведение, с видом из окон на безлюдные здания и улицы. По стенам развешаны зеркала. Заоконный серый мир в отражениях играет тёплыми оттенками и кажется живым. Из одного отражения улыбается Гинва. Как? Она ведь здесь, рядом с ними! Гариб отводит взгляд от сверкающих плоскостей. За столом Акрам и Дарко. Гинвы нет. Какое интересное, не фонзовское имя — Дарко. Кто он на самом деле?

Обслуга — два человекообразных робота, шустрые и воспитанные мальчик с девочкой. Оба лет двенадцати. Дуэтом прозвучал радостный вопрос:

— Что гости пожелают? Наше меню обширно и качественно. Ведь вы из Эристона…

— А что заказывали те, кто приходил до нас? И когда?

— Последний визит к нам люди нанесли ровно год назад. И был тот человек не Элитарием.

«Этот переполненный людьми мир совсем опустел! — передал Гариб Альтеру, — Из-за глупости народной? Или почему? Приоритет для Элиты — он всюду?»

Робот-мальчик подошёл к столику и объявил:

— К нам доставили посылку для одного из вас. Живописный портрет в раме. Подпись: «Предок из Анклава». Так и просили передать адресату. Посылка анонимная. Как прикажете поступить?

— Где она? — спросил Гариб.

— На складе инвентаря, за кухней. В обертке из мягкого пластика.

— Я схожу посмотрю, — сказал Акрам, — Из Анклава родом у нас только ты… И почему сделан на этом акцент? Для меня она, думаю, безопасна.

«Пусть прогуляется, — передал Альтер, — Картины там уже нет. Я её уничтожил. Она — диверсия, подстава! Ты, Гариб, перемещаешься к центру событий… Жди нападений отовсюду».

«Это центр событий перемещается ко мне, — уточнил Гариб, — Но какой вред от портрета предка? Пусть даже мифического, придуманного?»

«Книги читать надо, брат, — назидательно сказал Альтер, — Не слышал о красках Шервинского? Я нашёл упоминание о них в рассказе фантаста двадцать первого века. Магические краски! Приходит миг, портрет оживает, и — убивает… Краски те, выходит, сохранились. И кто-то пустил их в ход. Многомудра мысль человеческая!»

«У меня смутное ощущение… Причинно-следственные связи путаются. В наш век имеются писатели и художники среди людей? Я не встречал. И не задумывался об их наличии–отсутствии. Возможна ли ситуация наоборот: писатель вначале публикует книгу, а лишь затем её пишет? Такую, магическую и преступную, картину может создать ИскИн? Или только человек?»

«Я не смогу ответить на твой вопрос, — ответил Альтер, — Не дорос ещё. Но постараюсь».

Вернулся Акрам, оглядел стол, осмотрелся кругом. Пусто, чисто, комфортно, безлюдно… Как везде в поселениях Фонзы. Вот только игра света в зеркалах — оригинальная находка для дизайна пустующего элитарного заведения.

— Ты уже знаешь больше меня, — сказал он, жмуря глаза, — Происходит невероятное. Подарки приходят и уходят сами по себе. То ли ещё будет… Ты, Ратимир, делаешь революцию. Меня интересует план. Как поступишь со всеми нашими синклитами? Квестурами и прочим? Да и Дзуля-мама, похоже, повисает в неопределённости.

— Зачем же менять всё и сразу? — хмыкнул Гариб, — Ясности полной нет. Оказалось вдруг — за нами наблюдают. Некто. И даже в плотном контакте. Одностороннем, если не брать в расчёт сплетение действительности и воспоминаний о небылом. А не брать нельзя.