Артур Темиржанов - Человек, который построил Эдем

Светосферы под потолком Уровня постепенно темнели, ознаменовав наступление ночи за стенами Города. Оставив за собой душный офисный комплекс на пересечении Седьмой и Девятнадцатой, Тайрек двинулся в ночь, чувствуя, как дыхание Города обволакивает его. Девушка из рекламы подмигнула и засмеялась. Смех смертельно раненного человека, пытающегося показать, что с ним всё в порядке. Реклама сменилась, и Тайрека залило мареновым светом ванильного парфюма Семьи Кармайн. Запахи химии. Лучше бы что-то более живое и натуральное. Он так давно не ел настоящего мяса, что даже забыл, как оно пахнет.

Мимо прихрамывали выпущенные из Медцентра протезированные, чьи тела напоминали палочных человечков. Вот они и стали «ближе к совершенству», как выражалась церковь. Неловко дёргая новыми, фальшивыми конечностями из аугментики, бывшие пациенты разбредались по своим делам, пытаясь заново научиться жить. Спешили на работу, стараясь не стать обузой для общества. Пусть всё утилизируется, пусть едой обеспечен каждый до конца жизни — ты не захочешь злить богобоязненный народ своим бездельем. Ухмыляющиеся небоскрёбы Центра атаковали заново прибывших пулемётной очередью неоновых реклам, объявлений, бесплатных столовых и подпольных фрик-клубов.

К руке Тайрека прилипла принесённая ветром алая листовка. «Голосуйте за Карла Лоренса! Он обеспечивает нам стабильность и процветание уже больше восьмидесяти лет! Становитесь лучше вместе с королём!» Под криво висящим лозунгом был изображён сам король, благообразный мужчина лет сорока пяти с длинной, окладистой бородой и добрыми глазами. По слухам, Карла так напичкали аугментациями, что от человека у него остался разве что мозг — и то не факт. Байки, конечно. Даже король не может позволить себе столько протезов. Но иначе, как помощью Церкви и Медцентра долголетие Его Величества не объяснить.

Тайрек устало отлепил листовку от руки и бросил её в ближайший уличный утилизатор. Ещё одни досрочные выборы, ещё один срок для короля. Когда уже этот фарс кончится и все признают, что Карла свергнуть невозможно?

— Эй, дружище, куда это ты так торопишься?

Тайрек резко обернулся. На фоне изуродованных багровыми капельками рекламы небоскрёбов Центра чётко вырисовывалась двухметровая тень, а рядом с ней стоял патрульный полицейский. Как всегда, в бронежилете, серой рубахе с чёрным галстуком и с огромным крупнокалиберным пистолетом в кобуре. На голове копа покоилось высокое кепи с шестиконечным крестом, который в народе прозвали боевым и огненным. Левый, верхний и правый луч оканчивались широкими прямыми, в то время как нижний напоминал заточенный клинок. Ещё два острых луча отходили по диагонали вниз в разные стороны от центра. За десять лет Тайрек выучил, что такой крест символизировал Вооружённые Силы Первого Города — будь то армия Синдиката или полиция, служащая Эдему. Коп поправил сползающие очки расширенной реальности. Говорят, какие-то сектанты создали собственный виртуальный мир. Подключаешься к нему очками и видишь совершенно другой Город вокруг. Некоторые так проводили сутки за сутками. Сбегали из реальности в мир грёз. Дешевле и проще, чем антидепрессанты. Что угодно, лишь бы не слышать надсадного кашля бетонных джунглей. Над головой пронёсся поезд монорельса, и у Тайрека заныли зубы.

— Документы, — потребовал полицейский. Сааксец послушно протянул руку, поглядывая на копа снизу вверх. При росте метр семьдесят, на фоне первенцев Тайрек выглядел субтильным коротышкой. Проведя над запястьем сааксца сканером, патрульный успокоился и сплюнул. Показались белые зубы, умудрявшиеся блестеть на фоне чистой как молоко кожи. «Холёная порода, эти первенцы», — подумал Тайрек. В Союзе даже старейшины не были такими чистыми и ухоженными.

— А ты что у нас, сраный синегубый что ли? — поинтересовался патрульный. — Так куда ты так торопишься? И что вообще здесь делаешь? Почему не в гетто?

— Я действующий гражданин, — ответил Тайрек, стараясь не нервничать. Не только мысль об опоздании не давала ему покоя. За спиной копа всё ещё возвышалась двухметровая тень, а под стелькой сааксца томился тонкий, не толще листка брусок Платины весом в пятьсот грамм. Если его найдут, всё закончится в лучшем случае семью годами тюрьмы. Хотя зачем полиции что-то находить? Тайрек, напечатав Платину, грабил Синдикат, а копам убытки Семей шли только на руку. — Я здесь работаю неподалёку, тороплюсь домой, вот и всё.