Влад Поляков - Опалённые [СИ]

Ларионов, услышав свою новую фамилию, лишь невесело ухмыльнулся. Понимаю, звучание не нравится, но тут уж ничего не поделать. Могло и нечто куда более непотребное оказаться.

– Место нужно искать, вам всем. В Москве давненько уже принято постукивать на всех новоприбывших.

– Я сниму какую-нибудь комнатку или вообще койку, – поморщился Ларионов. – А потом вы, Алекс, через зависимых людей устроите в ВОХР. Это даст нужное свободное время, ведь можно найти такую работу, чтобы сутки заняты, двое свободных. Или что-то похожее.

– Неделя, может две, после чего вы будете устроены. Это и впрямь не очень сложно. А вот вам, Павел Игнатьевич, лучше поближе к Марьиной Роще. Там милицию не любят, да и «товарищи в форме» появляются лишь при крайней надобности или по прямому приказу высокого начальства. Вот только Олег… с ним даже и не знаю как быть.

– Да в ту же Марьину Рощу со мной отправится. Будет изображать из себя простого работягу или сторожа при каком-то складе. Воры иногда используют таких, разумом обделённых, но сильных телом, для простейших дел.

– Как вариант, – вынужден был согласиться я. – Ну а теперь поговорим о местах встреч и тех делах, для которых ваше присутствие в Москве было жизненно необходимо. И поверьте, вы не будете разочарованы!

Действительно, какое может быть разочарование, если в качестве первоочередных целей на устранение выбраны столь яркие и известные персоны. Причём приведены веские доводы в пользу того, что ликвидация обоих не то что теоретически возможна, но и риск не переходит условную «красную черту». Павел Игнатьевич как жандарм с опытом противодействия политическому террору и Виктор Ларионов в качестве того, кто этим террором успешно занимался – более чем неплохие оценщики. И оба они признали, что в первом приближении обе операции по ликвидации провести не только можно, но и нужно. А раз так, то… надо начинать активную подготовку.

Впрочем, это уже не сегодня. Поэтому стоило временно попрощаться с Ларионовым, отправив его искать себе ночлег в надёжном месте. Но предварительно…

– Виктор, прежде чем мы попрощаемся, мне нужно от вас две вещи.

– Слушаю вас.

– Оружие. Не думаю, что снимать комнату или угол, будучи вооружённым, правильно.

– Передам Павлу Игнатьевичу, как и запасные магазины. При мне останется только нож, это не вызовет подозрений. Второе?

Хм. Приятно слышать, что рекомендация временно расстаться с огнестрельным оружием не вызвала негативной реакции. Полная адекватность, грамотная оценка ситуации. Очень, очень хорошо, что Ларионов оказался действительно мастером в своём нелёгком деле. Что же касаемо второй просьбы, то она ему уже известна, как я полагаю.

– Письма за подписью известных лиц. Они должны быть у меня.

– Разумеется. Вот они, держите. Оба подписанта отнеслись к этому не только с пониманием, но и с юмором. Им показалось забавным использовать свои имена против предателей.

С этими словами Виктор передал мне запечатанный пакет, после чего уже к Павлу Игнатьевичу перекочевал браунинг и несколько запасных магазинов к нему. Теперь Ларионову оставалось лишь попрощаться и отправиться по своим делам.

Что до переданного мне пакета, то в нём были всего лишь листы бумаги, зато их содержание… Типичная фальсификация, но попавшая в нужные руки и в подходящий момент времени, она могла в прямом смысле уничтожить некоторых весьма влиятельных в СССР людей. Кого именно? Бывших офицеров Российской империи, которые ещё до революции достигли высоких чинов, но предпочли предать своих братьев по духу, променяв честь и гордость на прислуживание «красным морлокам».

Конкретные фамилии? Шапошников, Егоров, Каменев, иные, помельче масштабом и уровнем значимости. Сам факт их довольно успешного прошлого в рядах армии Российской империи был поводов держать их в категории «возможных врагов», пусть и полезных, пусть и используемых. Никакая верная служба красным не могла изменить сего факта. Плюс периодически допускаемые высказывания о творящихся «красными опричниками» кровавых зверствах, они тоже не способствовали тому. чтобы вышеперечисленные считались «идейно безупречными и всецело преданными делу партии». Именно на этом и стоило играть, для того и письма.

Содержание – отдельный разговор. Часть из документов – это как бы внутренние документы из глубин РОВС, где периодически всплывали фразы о наличии доброжелателей на территории СССР, из числа «разочаровавшихся в советской власти и желающих искупить своё предательство, совершённое во время гражданской войны». Недвусмысленные такие намёки даже сами по себе, без конкретных упоминаний. И ссылки на те области знаний, в которых они могут быть более полезны. Это в одних документах. В других – псевдонимы этих самых доброжелателей, из которых можно было сделать определённые выводы. В третьих – некоторые нюансы относительно беспокойства доброжелателей о могущих приключиться с ними неприятностях. В четвёртых… Именно так из отдельных кусочков составлялась мозаика, из которой умный человек мог сильно сузить круг подозреваемых.