Влад Поляков: Имперские игры

Пролог

1864, февраль, Гаити, прибрежные воды близ Порт-о-Пренс.

Азарт! Чувство приближающейся победы! Вот что контр-адмирал Рафаэль Сэммс любил больше денег, выпивки, власти и ставил наравне с женщинами, даже самыми прелестными из них. Оттого и готов был, по выражению министра тайной полиции Станича, служить «в каждой бочке затычкой и каждой почке заточкой», хотя и не мог до конца понимать этих пришедших из русского языка странных образов. Однако волей неволей, но приходилось, помимо прочих хлопот, осваивать ещё и этот язык. При дворе новообразовавшейся Американской империи это весьма ценилось, тем более со стороны тех, кто составил её аристократию. Аристократию настоящую, получившую титулы не за расшаркивания на паркете, а за кровь, скалящуюся поблизости смерть, пороховой дым и лавры одержанных побед.

Самого Сэммса пребывание при дворе в Ричмонде совершенно не интересовало. Он и появлялся там лишь тогда, когда этого в принципе нельзя было избежать. Море и сражения на нём – вот то, чего он желал всей своей душой. А после окончания войны с США… начинал опасаться, что вместо азартной круговерти боёв и грохота наводящихся на настоящие цели орудий ещё долгие годы предстоит пребывать лишь в учебных плаваниях и стрелять по не способным сопротивляться тренировочным целям. Это было бы… скучно. Скуку же он не любил, боялся её почище триппера. Но нет, как оказалось, у армии Американской империи и её флота довольно скоро нашлись настоящие дела. В частности вот это, по помощи испанской королеве вернуть потерянные в давние времена колонии. Для начала ту, которая носила название Гаити. Более того, имела наглость называть себя империей, во главе которой стоял даже не удачливый авантюрист, а безмозглый и явно душевно больной негр, которому разве что шутом работать, но не изображать из себя… разное.

- Коммодор Джонс! – повысил голос контр-адмирал, обращая на себя внимание командира флагманского монитора, на котором сейчас и находился. – До Порт-о-Пренса ещё часа два?

- Даже меньше. Погода благоприятствует, - спустя несколько секунд ответил Кейтсби Роджер Джонс, давний знакомец Сэммса, вместе с которым они сражались ещё в битве на Хэмптонском рейде. Первый командовал «Акулой», второй, соответственно, «Чарльстоном». И успешно командовали, сумев сохранить свои корабли и потопить немало деревянных посудин янки. – Новые наши мониторы куда лучше переносят и ветер, и волнение на море. Но их мореходность хотелось бы увеличить. Министр Мэллори обещает много, но…

Сэммс лишь усмехнулся. Он тоже хотел всего и сразу, но приходилось довольствоваться имеющимся. Благо оно, имеющееся это, было куда как лучше даже тех, первых мониторов, всего пару лет назад казавшихся вершиной военно-морского судостроения. К хорошему слишком быстро привыкаешь! Вот и мониторы типа «Потомак», пущенные в серию из четырёх кораблей, последний из которых, «Нью-Йорк», проходил ходовые испытания и вот-вот должен был официально стать частью флота империи, были хороши, но… Обещанная высокая мореходность оказалась не такой, как ожидалось.

О нет, новые мониторы действительно могли теперь не ползти вдоль прибрежной линии, при мало-мальски серьёзном волнении спеша заползти в защищённую бухту. Но и вести настоящий бой в открытом море без крайней нужды всё ж не стоило. Две двухорудийные башни с новейшими, едва пошедшими в серию казнозарядными нарезными орудиями Брукса солидного калибра, бортовые казематы для орудий той же системы, но заметно меньшего калибра, составляли внушающую уважение любому противнику огневую мощь мониторов. Броневые пояс и палуба, усиленное бронирование башен, водоизмещение более 4000 тонн и возможность развивать скорость до 13 узлов также добавляли кораблям внушительности и эффективности. А ещё у этого типа не было тарана, что и позволяло достичь необходимой скорости благодаря улучшению обводов.

Всё хорошо? Практически да, за исключением валкости судов при волнении на море. В шторм попадать категорически не рекомендовалось во избежание печальных последствий, да и казематы могли захлёстываться сильными волнами, что исключало использование находящихся там орудий при дурной погоде. Вот и получалось, что морские переходы – это уже всегда пожалуйста, но вот океан пока оставался для «потомакцев» нежелательным местом нахождения. Хотя планировалось… мда. Оставалось ждать схода со стапелей нового типа, проектируемого как раз с расчётом на противостояние океанской плохой погоде и с возможностью длительных переходов. Что до «потомаков», так и им работа найдётся. Уже нашлась. Тут, у побережья Гаити, куда они и были направлены некоторое время тому назад, из имперских гаваней.