Максим Максимов - Апокалипсис³

Минут через пять солдаты перестали копать, поняв, что барьер идет и под землей. Марк Луций приказал откатить таран и послал человека к катапультам. Солдаты разошлись в стороны, оставив коридор для прострела. Было видно, как люди возятся возле стрелковых орудий. Через некоторое время одна катапульта сделала выстрел. Огромный камень пролетел мимо, чуть выше купола. После некоторых корректировок, следующий снаряд с грохотом ударил четко в середину барьера и разлетелся на кусочки. После первого попадания остальные катапульты подключились к атаке. Заряжали подожженные снаряды. Все бессмысленно. Солдаты переговаривались, по некоторым их жестам было понятно: они недовольны, что все идет не так, как обычно. Снаряды ударяли в купол и рассыпались искрами в разные стороны.

После нескольких десятков попаданий катапульты остановились. Откуда-то из толпы вышел Марк Луций со связанным ребенком. Он поставил мальчишку на колени и вытащил нож. Ребенок плакал и пытался вырваться. Ни один из солдат не реагировал на поступок командира.

– Убирай барьер.

– И что ты сделаешь, если я его уберу?

– Мои солдаты проводят тебя во дворец на разговор.

– Мне кажется, они не решатся подойти ко мне.

– Ты недооцениваешь нашу дисциплину. Они сделают все, что я им прикажу, даже пойдут на смерть.

– Тем не менее мы это не узнаем. Мне нет необходимости убирать барьер. Я, в общем-то, закончил с вами и собираюсь уйти.

– Ты не дашь мне убить ребенка.

– Я давал совершать тебе много зверств, пока наблюдал за тобой. Ты и вправду считаешь, что меня захлестнут эмоции и я начну повиноваться тебе? У меня нет эмоций. Если я захочу спасти паренька, мне проще сжечь вас всех тут одним движением руки, чем выполнять твои нелепые требования. Собирай свою шайку рабов и уходи домой, Луций. Мне тоже пора.

Римский офицер воткнул нож в горло ребенку, вытащил и снова воткнул. Мальчик извивался некоторое время, лежа на земле, хрипел и вскоре замер.

– Сейчас я приведу еще нескольких детей. Так что слушай меня внимательно. Первое – мои руки. Второе – создание золота. Третье…

Черный человек поднял руки вверх, медленно развел в стороны и резко направил вперед. За куполом все вспыхнуло огнем. Люди горели. Началась неразбериха. Кто-то катался по земле, кто-то бегал, кто-то упирался в купол, оставляя кровавые следы на его внешней поверхности. Марка Луция не было видно в толпе горящих людей. Стоял жуткий крик, скорее вой. Тысячи людей одновременно бились в агонии.

– Прекрасное завершение моего визита на Землю.

– Прекрати! Здесь половина ни в чем не виновных людей!

– Они все потенциальные убийцы.

– Ты же говорил, что не будешь вмешиваться!

– Я передумал.

– Как существо твоего уровня может такое творить! Остановись, прошу!

– Они уже все получили сильные ожоги. Если сейчас я остановлюсь, то обреку их на долгую, мучительную смерть, пусть догорают.

Время остановилось полностью. Голова абсолютно пустая, никаких мыслей. Почти не разговаривали. Говорить было не о чем, да и желания тоже не было. Выходили на улицу и машинально совершали привычные действия. Рубили деревья, набирали снега. Здоровье сильно ухудшилось. У Корнея выпало несколько зубов. Лицо стало похоже на череп из-за торчащих скул и стянутой кожи. С момента последнего приема пищи прошла целая вечность. Несколько раз Корней терял сознание. Один раз, когда рубили дерево. Старику едва хватило сил оттащить парня в дом. Почтальон был еще жив. Иногда ворочался, не открывая глаз, и что-то бормотал. Ему подставили табуретку, чтоб он больше не падал с дивана.

Корней нащупал бутылку за спинкой кровати и сделал последний глоток.

– Пойдем за снегом, – сказал юноша, глядя на пустую бутылку у себя в руках.

Старик ничего не ответил, посидел еще несколько секунд, потом встал и подошел к двери.

– Ну и?..

Обернулся и увидел, что Корней лежит набоку, свесив ноги с кровати.

Пришел в себя и сел. Мошки перед глазами хаотично летали, пол плыл под ногами и медленно останавливался. Чувствовал прилив адреналина, сильная одышка. Держался рукой за сердце, словно в этом был смысл. Оглядел комнату. Никого. На мгновение подумал, что все это был сон и сейчас он очнулся от кошмара. Но слабость в теле и чувство голода вернули его в реальность. Нет, это не сон. Он по-прежнему в этом доме. В доме, который станет для него склепом.

Где Старик и Почтальон? Сколько я пролежал без сознания? До этого я выключался, но ненадолго. Старик говорил, что минут на десять-пятнадцать максимум. Что это все из-за голода.