Роберт Хайнлайн - «Магия, инкорпорейтед». Дорога Доблести

— Я должна пережить их ошибки, — говорила мне Стар. — Ибо ошибки — это единственный надежный путь познания.

Таким образом, вся эта утомительная процедура нацелена на одно — сделать данную личность носителем знаний обо всех постыдных ошибках, совершенных за семь тысяч лет.

К счастью, Яйцо используется не так уж часто. Бóльшую часть времени Стар остается сама собой, и «привитые» ей воспоминания мучают ее не больше, чем вас — память о выговоре, полученном во втором классе. Почти все проблемы Стар решает, так сказать, стреляя от бедра, то есть не прибегая к своему Черному Кабинету и всей этой гигантской системе знаний.

Ибо долгий эмпирический путь управления империей позволил выявить главный принцип разрешения большей части проблем: «Ничего не делай».

Царь Чурбан всегда лучше царя Журавля [111] Царь Чурбан всегда лучше царя Журавля . — Из басни Эзопа «Лягушки, просящие царя», известной по-русски в переводе И. А. Крылова. . Живи и не мешай жить другим. Лучшее — враг хорошего. Время все лечит. Собаку не разбуди — не укусит. Оставь их в покое — прибегут сами. И так далее.

Даже позитивные эдикты в Империи обычно формулируются с частицей «не»: Не взрывай планету ближнего твоего (свою — валяй сколько хочешь). Руки прочь от хранителей Врат. Не требуй правосудия, сам угодишь под суд.

А главное — никогда не выносить серьезную проблему на всенародный референдум. Нет, законов против местной демократии у них нет, имеется в виду имперская проблематика. Старина Руфо, ох, извините, доктор Руфо, один из крупнейших экспертов в области сравнительной культурологии (которого низменные вкусы вечно тянут шляться по трущобам), сказал мне, что каждая человеческая раса проходит через все возможные формы политического устройства и что демократия существует во многих примитивных обществах… но он не знает ни одной цивилизованной планеты, где принцип Vox populi, vox Dei [112] Глас народа — глас Божий (лат.) . не переводился бы как «Господи, да как же мы так вляпались!».

Впрочем, Руфо утверждал, что ему нравится демократия, — каждый раз, когда у него портилось настроение, он читал речи Вашингтона, а ужимки французского парламентаризма стояли у него на втором месте после ужимок французских красоток.

Я спросил его, как происходит управление в цивилизованных обществах. Брови у него сдвинулись.

— Практически никак!

Это относилось и к нынешней императрице Двадцати вселенных. По большей части она ничего не делала.

Впрочем, иногда делала. Она могла, например, сказать:

— Проблема разрешится, если вы возьмете этого смутьяна… Как твое имя?.. Я о тебе, который с бородкой… и расстреляете его. Приступайте!

Я присутствовал при этом. Они так и сделали. Он был главой делегации, представившей на суд Стар какую-то проблему — что-то насчет столкновения галактических торговых империй в Седьмой вселенной. Заместитель главы делегации тут же скрутил ему руки, остальные делегаты выволокли его во двор и прикончили. Стар продолжала пить кофе. (Кофе тут лучше, чем у нас дома, и я так разволновался, что тоже налил себе чашку.)

Настоящей власти у императора нет. И тем не менее, если бы Стар решила, что планета имярек должна быть уничтожена, люди немедленно принялись бы за дело и в небе вспыхнула бы еще одна сверхновая. Стар ни разу так не поступала, но в прошлом такие случаи известны. Не много — Их Мудрости долго, очень долго будут обшаривать свои души (и Яйцо), прежде чем предложат нечто столь бесповоротное, даже если гипертрофированное чутье императора будет твердить ему, что иного решения не существует.

Император — единственный источник имперского законодательства, единственный судья, единственная исполнительная власть, но действует он редко, и у него нет механизма для силового претворения своих решений. Все, что он или она имеет, так это колоссальный престиж системы, которая функционирует уже семь тысяч лет. Эта не-система связана воедино тем, что в ней нет единства, нет однородности, и тем еще, что никогда не гонится за идеалами и утопиями, — она лишь дает ответы, достаточно хорошие, чтобы существовать дальше, и предоставляет бóльшую степень свободы множеству подходов и оценок.

Все местные проблемы решаются на местах… Детоубийство? Это ваши дети, ваша планета. Родительские комитеты, цензура в кино, помощь в случае стихийных бедствий — все это проблемы, в которых Империя компетенции не имеет.