Александр Конторович - Крепость на семи ветрах [CИ]

- Понятно.

Командир встаёт – поднимаемся и мы.

- Не умею я громких речей говорить… Помните – никто из вас не может попасть в плен! Ни при каких обстоятельствах! Противник не должен узнать об истинном положении дел. Здесь почти четыреста тысяч человек – и их жизнь теперь в ваших руках.

На выходе из штаба подполковник кивает мне на лавочку под деревом.

- Присядем?

Опускаемся.

Слон какое-то время молчит.

- Кого с собою возьмёшь?

- Стариков – это уж само собою разумеется! Всех не смогу, не дадут – они же у меня теперь ещё и инструкторами работают. Но, кого смогу – выдерну.

- Лады… Я с морпехами побазарю – думаю, каперанг и им соответствующее указание уже отдал. Парни там суровые – самое то! Ну и ещё кой-чего прикину… Корабль этот осмотрю. Насчёт твоих ребят поговорю. Чует моё сердце, что с начбоем схватка нешутейная предстоит! И с тыловиками – небось, зажали кой-чего из положенного вооружения! Они без этой «экономии» жить не могут! Казалось бы, трофеев полные склады – бери, не хочу! Ан, фиг – и тут чего-то «не положено»!

По диспозиции – Слон старший. Не капитан – тут настоящий моряк имеется, а старший в смысле всяких там военных вопросов. На мне – чисто штурмовая команда, мои ребята пойдут первыми. А общее руководство – на нём. Так что, вполне логично, что по некоторым вопросам договариваться будет именно он. Не говоря уж о звании, мощная его фигура и так внушает невольное почтение.

Понимаю, что всё это – немыслимый экспромт. Оттого так хмур командир «Грома» - не лежит его душа к таким вот скоропалительным выкрутасам.

- Вот так, Ма Той… - поворачиваюсь к окну и смотрю на бегающих по площадке бойцов. – Сам понимаешь, шансы на возвращение невелики. Поэтому отобрать предстоит только тех, кто подготовлен самым лучшим образом. Но нельзя останавливать и процесс учёбы – этого с нас тоже никто не снимал.

Задумался мой ротный. Я сознательно не стал пока собирать всех, а вызвал только его. Соображаловка у мужика работает побыстрее, чем у прочих. Потому и стал моим заместителем.

- Я так понимаю, командир, что меня ты оставляешь здесь?

Правильно понимает – и не обижается. На кого ещё я могу оставить столь сложное хозяйство? Тут и повседневная работа и натаскивание пополнения… да и много чего ещё. А людей нет! Не в смысле – солдат нет, этих-то, хоть отбавляй! Командиров нет! По уму, так из моих парней взводные - так в самый раз, а вот ставить их на роту рановато. Но… нет у нас времени. И кадрового резерва нет.

- Я бы взял с собою ещё и взвод Гая.

- Новичков? – отворачиваюсь от окна и сажусь за стол. – Там девятнадцать человек, если не ошибаюсь?

- Двадцать один – двоих я перевёл из другого подразделения.

- Почему их?

- Это лучшие стрелки. И в рукопашном бою хорошо себя показали – даже Якупов их похвалил!

Аргумент! Похвала нашего сибиряка для меня значит очень много.

- Принимается. Из роты Га Шана два взвода. Дополнишь её новичками – пусть старики подтянут их до своего уровня.

Старики… две недели подготовки всего! Зато – жесткой, мои ребята спуску не давали никому.

Да плюсом является то, что большинство «новичков» - бывшие матросы штурмовых команд. То есть, люди более-менее опытные. Сильно физически сдавшие, голодные… но злые и упрямые. Стало быть, та самая мотивация у них присутствует во весь рост!

Но разница в уровне подготовки – она слишком уж велика! До хрена чего пришлось просто через колено ломать – иного выхода не имелось. Слава богу, что это выпало не на мою долю – парни и сами справились.

И ещё раз не могу не вспомнить того, что мои ребята сильно выделяются среди своих сородичей. Внешностью, физическими кондициями и какой-то уверенностью в собственных силах. Их даже издали можно отличить от новичков. И это является наилучшим примером того, что избранный ими путь – правильный. У хорнов нет культа физической силы, но крепкие люди всегда уважаются. То есть, ты таким стал – значит, смог! Выжил в бою, не дал себя убить противнику – молодец. Понятно же, что именно в такого, выделяющегося среди прочих, человека, противник будет стрелять в первую очередь – как в самую заметную мишень. И то, что ты ныне жив, свидетельствует о том, что ты хороший боец.

Разумеется, я не стал никого разубеждать – пусть думают, как хотят, лишь бы для дела полезнее было.

После некоторых сомнений состав десантного отряда был утверждён – сорок шесть человек.

- Гона вычеркни.

- Почему? – удивляется мой зам. – Он хороший солдат!