Карл Шрёдер - Королева Кандеса

Внутренности Спайра пронизывали, как спицы, тысячи этих тросов; некоторые поднимались под малыми углами, чтобы вновь укрепиться в оболочке мира лишь в нескольких милях поодаль. Некоторые выстреливали прямо вверх, чтобы коснуться противоположной стороны цилиндра. Все были невероятно туго натянуты, и то и дело один из тросов с треском лопался; тогда весь мир лихорадило и он час или два гудел, словно колокол, и от него отпадали новые кусочки.

Помимо того, что тросы скрепляли мир воедино, они служили множеству целей. Некоторые несли на себе лифты. На том, к которому подступал Гарт, висели или свертывались кольцами вокруг его черной изношенной поверхности тросики потоньше — какая-то старая, ржавая, неиспользуемая система шкивов. Главный трос крепился к выступающему из земли изъеденному металлическому конусу. Гарт пристегнул два угла рулона сети к старым шкивам, потом потрусил прочь от путей, разматывая за собой сеть.

Слишком много времени ушло на то, чтобы прицепить третий угол огромной сети к заржавленному флагштоку. Потея и страдая от сердцебиения, он еще раз побежал к флагштоку. В это время она показалась снова.

Она летела как пуля. На самом же деле, это именно земля стремительно неслась под ней и увлекала с собой воздух. Если женщина и была жива раньше, то теперь наверняка уже умерла; он сомневался, чтобы можно было дышать при таком штормовом ветре.

Как только она пронеслась мимо, Гарт принялся за шкивы. Сеть, накренившись, вздымалась в воздух на фут за рывок. Слишком медленно! Он выругался и удвоил усилия, ожидая в любой момент услышать крики из лагеря сохранистов.

Мучительно медленно треугольник сети развернулся. Один конец был заякорен за флагшток; два других поднимались по тросу. Верно ли он оценил ее траекторию? Неважно; тут единственная точка для крепления на сотни ярдов вокруг, и теперь женщина была слишком низко. Сопротивление воздуха рывками тянуло ее вниз, и вот-вот ее разнесет на кусочки по земле.

Вот и она. Гарт вытер пот с глаз и потянул тросик сбитыми в кровь руками. В этот момент от лагеря сохранистов донесся визг парового свистка. Ржавый локомотив заработал.

Таинственная женщина пронзила воздух чуть выше самых высоких деревьев. Гарт подумал, что она точно разминется с его сетью. Потом, когда ржавый паровоз тронулся — он мельком уловил удивленные лица и разинутые рты сохранистов, — она врезалась в сеть и сорвала ее с троса.

Крутящийся болт ударил Гарта по носу, и он так и сел. От взвывших на путях тормозов полетели искры. Черная фигура падающей женщины проскользнула в развилку между двух стволов корявого дерева, цепляясь концами сети за ветви и ломая их. Спружинив, тело женщины с неожиданной мягкостью приземлилось на ложе из сорняков.

Гарт сейчас же оказался там, с ножом прорубаясь сквозь сеть. Ее одежда выдавали иностранку, так что ее выкупной потенциал может быть низок. Вероятно, он даже не получит много за ее одежду; такие ткани в Спайре не в ходу. Ну, ладно; быть может, у нее есть украшения, которых будет достаточно, чтобы закупить еду на несколько недель.

На всякий случай он положил руку ей на шею — и почувствовал пульс. Он ликующе срезал прочь остальные бечевки и вытянул ее из сети, когда в воздухе протрещал предупредительный выстрел.

Не в силах удержаться, он откинул накрывшую ее лицо волну черных волос. Довольно молодая женщина — двадцать с чем-то, — с тонкими, острыми чертами, строго очерченными черными бровями и полными губами. Симметрия ее лица нарушалась только звездообразным шрамом на скуле. Кожа была бы довольно светлой, если бы не сильные солнечные ожоги.

Она весила всего фунтов двадцать, вряд ли больше. Оказалось нетрудно взвалить ее на плечо и побежать в густой кустарник, отмечавший границу спорных земель.

Он пробился сквозь ветви к частным территориям. Сохранисты скоро остановились, бранясь и не решаясь лезть в кусты. Гарт Диамандис смеялся на бегу; и на несколько чудесных минут почувствовал себя так, будто ему снова двадцать.

Потолок на низких балках обрел резкость. Венера Фаннинг хмуро взглянула на него, и вздрогнула от боли в скуле. Определенно жива, уныло решила она.

Она-то жива — но жив ли ныне Чейсон Фаннинг, или Венера теперь вдова? Вот-вот — она пыталась вернуться к мужу, Чейсону Фаннингу. Пыталась добраться домой...

Сесть оказалось невозможно. Малейшее движение отзывалось волнами боли по всему телу; такое чувство, будто ее освежевали. Она непроизвольно застонала.