Сергей Клочков - Синдром Зоны [litres]

– А что это? – Проф внимательно осмотрел картонку. – Детский рисунок, надо полагать?

– Это урочище «Совхоз-7», квадрат Н-11, как я думаю, – сказал я негромко и передал Профу ПМК Бонда с открытой фотографией.

– Действительно, это определенно оно, хотя пейзаж здорово хромает. Где же вы это нашли?

– Нарисовал, Проф. А что рисунок не очень, так у меня до сегодняшней ночи и опыта не было. Во сне еще ни разу не пробовал.

– То есть… вы хотите сказать… – профессор выглядел одновременно и удивленным, и встревоженным, – вы это нарисовали, пока спали?

– Натурально так. Спросите Хип, она мне и рассказала.

– И до этого ни разу не видели этой съемки?

– Не видел. Нашли уже потом, сравнивая рисунок и данные беспилотников.

– Знаете что, Лунь? – Зотов выглядел очень серьезным. – Нам обязательно нужно побывать в этом урочище. Непременно нужно побывать!

– Спасибо, Проф. Я уж думал, вы не предложите.

– Это не совсем по пути. – Зотов вывел на ПМК карту, подумал. – Но… но с урочища ПГТ-1 на северо-запад можно доехать, заодно и проверить жизненные формы. Но, Лунь, хочу предупредить… в районе «Совхоза» и на северо-западе ПГТ встречаются, скажем, некоторые образцы, способные создать очень тягостное впечатление на неподготовленных людей. Я не вас, Лунь, имею в виду, а нашего молодого солдата.

– И что за образцы?

– У них пока нет научного определения, мы еще не пришли к соглашению. Но неофициально, чтобы хоть как-то их обозвать, мы приняли термин «эксгуматы». Кладбища восточнее больших каналов, как правило, неактивны, но южнее и западнее, увы, это явление встречается повсеместно. Более половины срабатываний фотоловушек за большими каналами, скажем, связано с этими существами, и поэтому разбор снимков и видео мы делаем ограниченным коллективом. Одной пожилой сотруднице когда-то стало плохо с сердцем при просмотре.

– Значит, здесь это тоже есть…

– Это есть во всех Зонах без исключения, Лунь, – тихо произнес профессор. – Все они почему-то неравнодушны к человеческим останкам и к земляным могилам в особенности. Поэтому хоронить как в самой Зоне, так и в прилегающих к ней землях настоятельно не рекомендуется.

– Как утром со связью, профессор? – спросил я.

– Дальняя не работает по-прежнему во всех диапазонах, ближняя с сильнейшими помехами. Боюсь, все настолько плохо с радиоуправлением второго вездехода, что нам сегодня придется немного постоять, пока товарищ Бондарев не смонтирует управление по кабелям. Если по радио вести, то, уверяю вас, аварии не миновать.

– Ну, лады. – Я быстро глянул на экран ПМК, чтобы узнать время. Без трех минут шесть, значит, лейтенанту спать еще час. Проверил гарнитуру, вызвав Хип. Та услышала, но связь и впрямь была отвратительной – в наушнике шумел настоящий прибой из шелеста и свистов, но слова разобрать было можно.

– Стажер, давай вон туда, на тот холмик, и последи за пейзажем. Там вид хороший открывается. Я буду слева, в кустах, во-он там. Держи связь, хоть она сегодня и паршивая.

Девушка кивнула, поудобнее перехватила Кару и ушла на «пост». А я устроился на другом глинистом холмике под густым навесом из частых кустов бузины, уже покрывшейся молодой листвой. Хакер удобно встал на легкие сошки, щелкнули крышки оптики, и пейзаж сразу приблизился, стал детальнее, в поле зрения качались травинки, на дальних холмиках засеребрилась на паутине утренняя роса. «Покров-2» хоть и был костюмом, в сущности, никчемным, но преимущество относительно простой «камуфляги» имел – сквозь многослойную плотную ткань на груди и локтях не пробивались мелкие камешки и твердые неровности грунта. Часок можно и посидеть в дозоре, пока Бонд не проснется и не поколдует с вездеходами. Позиция вполне себе неплохая. И меня не видно, и давно заброшенное, но так и не заросшее поле почти все как на ладони, не считая рощиц ольхи и березняка да длинной гривы краснотала у дальнего, мелкого канала.

Потянулось время. Несмотря на то что небо с утра закрыло высокой белесой облачностью, становилось теплее, хотя и не было прямых солнечных лучей. Тихо звенела мелкая мошкара, изредка мимо пролетали необычно крупные серые мухи, гудя с каким-то шмелиным звуком. Проснулся Бонд, вытащил плотные пружины яркого желтого кабеля и подвешивал их на тросиках, протянутых между двумя вездеходами. В утренней тишине слышалось только позвякивание инструментов, скрип изоляции на кабелях да редкий прерывистый писк модуля спутниковой телефонии. Проф все пытался наладить связь.