Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

Даже при их медленном, ползущим темпе, тщательно выстроенные в линию корабли покрывали почти по семьдесят ярдов в минуту, и ожидающие их цели становились всё ближе и ближе. Серая Гавань был почти также впечатлён точность манёвров, которую демонстрировали капитаны Стейнейра, как он был впечатлён любыми другими нововведениями Мерлина. По его опыту, даже галерам было трудно точно выдерживать строй, а парусные корабли были приспособлены к этому ещё меньше. С другой стороны, к тому времени, когда флотилии галер сталкивались друг с другом в «рукопашной» битве корпус-на-корпус, сохранение строя становилось наименьшей из проблем. Но в случае с галеонами это было совсем не так, и Стейнейр и Подводная Гора безжалостно вколачивали это в головы своих подчинённых.

Ну, вот!

«Буря» поравнялся с «Принцем Уиллимом» и ранний полдень неожиданно наполнился грохочущим рёвом и дымом. Даже на таком расстоянии — двести ярдов до флагманского корабля — внезапный, одновременный залп из восемнадцати тяжёлых орудий показался Серой Гавани ударом молота по голове. Флагманский корабль внезапно исчез в плотном облаке порохового дыма, и глаза Серой Гавани расширились, когда ураган выстрелов обрушился на заякоренную галеру.

Полетели обломки и куски древесины. Галера заметно вздрогнула, когда в неё влетел железный шквал, и что-то глубоко внутри Серой Гавани сжалось, когда он представил — или попытался представить — что было бы с командой «Принца Уиллима», если бы она была на борту.

У него не очень-то и получилось. Он видел множество битв за время своей службы во Флоте, но даже самая тяжёлая галера несла не больше, чем десять или двенадцать орудий, из которых на одну цель обычно получалось навести четыре или пять. И в бортовом залпе чаще всего были трёхдюймовые «соколы», стрелявшие ядрами весом всего лишь в восемь с половиной фунтов. Он видел, что могли натворить одиночные тяжёлые пушечные ядра, как они проламывали корпуса и пробивали насквозь хрупкие тела человеческих существ в отвратительных брызгах крови, вырывали из них куски, отрывали конечности. Но он никогда не думал, что такого могут сделать двадцать таких пушек одновременно в новом «бортовом залпе» Подводной Горы.

«Буря» находилась в ста пятидесяти ярдах от своей цели. Это было достаточно далеко по большинству морских стандартов, хотя её «кракены» имели теоретическую дальность стрельбы в три тысячи ярдов. Шансы на то, что кто-то попадёт по чему-то выстрелом с палубы движущегося корабля с расстояния большего чем четверть мили, были, мягко говоря, минимальны. В действительности, большинство капитанов, ждали до последней возможности сделать единственный залп, надеясь улучить время для выстрела прямо перед самым началом абордажной схватки, когда они уже не могли промахнуться, даже если бы и попытались, надеясь забросать палубы противников шрапнелью и причинить любой ущерб абордажникам другого корабля. Однако количество пушек «Тайфуна» и его кораблей сопровождения, в купе с частотой их стрельбы, сбрасывала со счетов такие расчёты.

Даже при такой медленной скорости продвижения эскадры, и учитывая частоту стрельбы, на данной дистанции было достаточно времени, чтобы каждое орудие в бортовом залпе «Бури» успело выстрелить дважды, прежде чем её собственное движение увело её достаточно далеко из зоны, в которой она могла тренироваться в стрельбе, за корму «Принца Уиллима».

Второй «бортовой залп» был более разрозненный, так как пушки стреляли самостоятельно, в зависимости от того, насколько быстро их расчёт успевал перезарядить орудие и выстрелить. Клубящийся дым от первого залпа, докатился до заякоренных мишеней, и более чем наполовину перекрыл командам видимость, но оба бортовых залпа раздавили корпус с разрушительным эффектом. Фактически, отверстия пробитые в корпусе галеры были не такими уж и большими, но Серая Гавань, хорошо знал, что происходит внутри корпуса. Щепки — достигающие четырёх или пяти футов в длину, и целых шесть дюймов в поперечнике — летали во всех направлениях. Они выкашивали на корабле всё, словно кричащие демоны, и были способны разорвать любого несчастного моряка, попавшегося им на пути.

Другие выстрелы попали в верхнюю часть борта галеры, вырывая целые куски из её фальшборта, вызвав ещё более смертоносный шквал осколков, разлетевшихся по верхней палубе. Коммодор Стейнейр предусмотрительно разместил набитые соломой манекены в разных местах палубы корабля-мишени, и Серая Гавань видел огромные облака соломы, разлетающиеся под солнечными лучами, подобно завесе золотого тумана, который в другом случае был бы ужасающе красным, поскольку осколки и пушечные ядра разорвали манекены на части.