Дмитрий Старицкий - Горец. Кровь и почва

– Да когда же вы только кончитесь, чертовы Тортфорты, – рыкнул я, нажимая на спуск курка, хотя для кинжального огня было еще далеко. Но уж больно меня переполнила ненависть.

Пулемет затрясся в руках, изрыгая длинную очередь.

Ягр меня поддержал с другой стороны дороги.

А как забегали-то, как забегали они под пулями. Прямо тараканы под тапкой. Жалко, что открытого пространства немного. Вдоль дороги всего. Порскнули находники по кустам и дальше в лес.

На дороге осталось лежать где-то три десятка неподвижных тушек. Плохо стреляем: половина врагов по лесам теперь шляется. Попробуй их оттуда выкури. Одно преимущество: мы знаем эти леса и горы, а они нет. Был ли среди этих куч падали Тортфорт – не разобрать. Да и некогда ими любоваться. Воевать надо.

А дальше всё по военной науке. Перекатами. Половина дорогу держит, половина отступает на новый рубеж и дает прикрытию спокойно отступить до нового рубежа. В каждой группе пулемет.

Так, отстреливаясь, и сами ушли в зеленку, отводя преследователей в сторону от рудника. Слишком много их и слишком мало нас. Добро хоть автоматического оружия у них вроде нет. Либо патронов мало. Стреляют по нам редко и только одиночными.

Но нас уже шестеро. Снайпер и один штурмовик убиты. Не удалось нам с Ягром всех врагов положить в первой засаде. Теперь бегай по горному лесу козочкой от охотников. И трудно сказать, сколько вражин осталось по нашу душу.

Вспомнил, как встретил Элику с козой на этой дороге сразу после попадалова сюда, и, набивая патронами освободившийся диск, запел «Вечную любовь».

Что-что, а с женой мне повезло, как редко кому везет. Красавица, и характер хороший. Любит меня, что не так часто в семейной жизни бывает. Сына родила.

Сейчас вот за них мои ребята, с которыми два фронта прошел, гибнут. За меня гибнут. За мою семью. Горская верность вождю.

Лес затих, слушая прелестную мелодию Шарля Азнавура. И вдруг в мое пение органично подстроился звонкий женский голос с партией Мирей Матье.

Твою маман! Эта дура все же поперлась за мной под пули.

– Ягр, прикрой! – крикнул я и в три погибели стал продираться сквозь кусты на голос.

Мимо что-то просвистело и с сочным чпоком врезалось в дерево.

Тут же затарахтел пулемет Ягра. И пара экономных очередей из автоматов в стороне.

А я дальше продирался уже ползком, подтягивая за собой тяжеленный пулемет и сумку с дисками.

Элика в неглубокой ямке самозабвенно пела, протирая левер от росы. Явно собралась стрелять.

– Где Митя? – рыкнул я.

– Успокойся, милый, – улыбнулась мне жена. – Здесь. С нами. Где еще быть нашему сыну? Вон там за камушками сидит, – указала она на три крупных валуна.

– Ты совсем дура, таскать сына туда, где стреляют?

– Можешь орать сколько захочешь, – ответила жена с милой улыбкой и победным взглядом. – Но избавиться от нас и сбежать в свой мир тебе не удастся.

– Дура. Тут люди умирают за то, чтобы вы ушли в безопасное место. А ты что творишь? Теперь и на вас отвлекаться прикажешь?

– Зачем на меня отвлекаться? Я стрелять умею, – щелкнула жена зарядной скобой и добавила патрон в подствольный магазин. – У меня с собой сто патронов. Десять зарядов ружья. Так что за нас не бойся. Ты мне лучше другое скажи: зачем ты оделся в ту одежду, в которой сюда попал?

– Та-а-ак… – пропустил я мимо ушей ее последнюю фразу. – Слушай мою команду. Сейчас же выдвигаешься к водопаду, что впадает в озерцо на тропе к месту ухода богов. Помнишь его?

– Помню.

– Так что мимо тебя мы не пройдем. Засядешь с Митей выше водопада и никого не пускай на тропу, кроме нас. Мы там будем примерно через три часа. Смотри нас не подстрели.

– Вас я всех в лицо знаю, – ответила Элика. – Да и одеты вы одинаково. Поцелуй меня, и мы пойдем.

Элика подтянула к себе свой ранец.

– До камней, где Митя, двигай ползком, – посоветовал я.

– Не учи горянку по горам ходить, – фыркнула женщина.

Дождался, пока жена уползла к сыну. Слышал шорох ее передвижений, но не видел. Скрытно двигалась, что меня порадовало.

А сам сел думу думать. Что теперь делать с таким живым грузом в боевой обстановке?

– Что, командир, жена пришла свой хутор отбивать? – спросил подползший командир звена штурмовиков.

– Именно. Не знаю, что на нее нашло?

– Как что? Кровь велела, – убежденно ответил капрал.

– Почему тогда ее братья не пришли?

– Братья ее четко выполняют приказ старшего в роду – твой. А жена имеет право на свое мнение в таком вопросе, – просветил капрал.