Франсис Карсак - Том 5. Так скучают в Утопии

Он тоже решил какое-то время побездельничать, так как Бенсон предоставил ему выходной в награду за надежную и верную службу. Перейдя по мосту на другой берег Дронны, мы пошли прогуляться в парк, располагавшийся неподалеку от реки. Народу там было мало, так как Унион всегда пустеет с приближением августа месяца.

Несмотря на нашу решимость говорить о чем-нибудь другом, вскоре мы все равно вспомнили о главном событии дня. Утром Луис был в министерстве, где узнал свежую информацию о намерениях правительства. Естественно, больше всего наших политиков беспокоила проблема гранат.

По словам Руденко, почти весь запас ядерного оружия, находившегося на «Смоленске», взорвался во время его неудачной попытки приземления на Арес: уцелело всего лишь десятка два гранат. С учетом тех, которые имелись у нас, и тех, которые были использованы в битве при Вкессе, у сслвипов их вполне могло оставаться еще штук пятнадцать. В каком-то смысле это была утешительная новость, так как теперь мы знали, что, каким бы страшным это оружие ни было, эти дикари располагают ограниченным его запасом.

— Сабатье полагает, что правительство намерено сообщить все эти сведения ссви, — сказал мне Луис. — Цивилизованные ссви прекрасно осознают, какую опасность это оружие представляет для всей теллусийской жизни: вероятно, они попытаются склонить Совет Племен к подписанию мирного договора между Унионом и сслвипами, одним из условий которого станет возврат сслвипами их запаса гранат.

— Такое решение мне представляется здравым, учитывая тот факт, что иначе нас ждет тотальная война против сслвипов, а там и война ядерная. Вот только согласятся ли сслвипы вернуть оружие? В конце концов, их позиция очень сильна...

— Сабатье думает, что согласятся. Если помнишь, во время нашей встречи они и так уже были к этому готовы.

— Да, но только после заключения мирного договора. А в нем-то мы им и отказали.

— Согласен. Но теперь мы знаем, что их ядерный запас крайне ограничен, так что можем позволить себе сначала подписать договор, а потом уже востребовать с них оружие.

— Но что, если подписав договор, сслвипы откажутся возвращать гранаты?

— Это не в их характере: они всегда держат данное слово. Да и потом, в таком случае договор автоматически аннулируется. А для них это было бы чрезвычайно выгодное соглашение. Тем более, они и сами понимают, что их запас оружия ограничен и в случае войны в итоге они все равно проиграют.

— Полагаю, в этом ты прав. К тому же, я убежден в том, что сслвипы искренне хотят мира.

— Я тоже так думаю. В противном случае их нынешняя политика не имела бы никакого смысла. Этот договор и есть та цель, к которой они стремятся с самого начала кризиса, и они на все готовы ради ее достижения. Теперь, оглядываясь назад, я вижу всю эту картину в уже более ясном свете. Я уверен, что они обратились к нам с требованием заключить с ними союз именно потому, что волей судьбы их руках оказались заложники и мощное оружие, — иначе это было бы просто невероятное совпадение. Скорее всего, они давно уже желали этого альянса, но пленение русских дало им то, чего им недоставало для начала переговоров. Не случайно сслвипы открыли их именно после падения «Смоленска».

— По-твоему, они рассчитывали использовать это оружие и этих заложников в качестве средства шантажа или разменной монеты?

— Это же очевидно. Кроме того, для них это была гарантия на случай недобросовестности или даже злонамеренности с нашей стороны.

— Выходит, они плохо нас знают, так как мы хотим мира не меньше, чем они, а может, даже и больше.

— Возможно, дружище. Но так уж вышло, что заложников мы отбили у них силой, а оружие вынуждены требовать в обмен на мирное соглашение.

— Да, из-за ссви, и только из-за них...

— Хм... Я в этом не так уверен. В любом случае, это доказывает, что если нас сслвипы знают плохо, то наших дорогих союзников — очень даже хорошо, и этот элемент в своих расчетах они учли.

В этот момент наше внимание привлекли громкие крики и шумные возгласы одобрения: мы находились метрах в ста от Министерства внешних сношений. Я взглянул на часы:

— Вот-вот начнется пресс-конференция Бенсона. Сходим?

— Почему бы и нет? Может, узнаем что-то новое.

Перед крыльцом здания собралась небольшая толпа. Приветствия и аплодисменты были адресованы не столько секретарю, сколько трем сопровождавшим его мужчинам. Я узнал наших друзей Руденко, Первухина и Кирова, впервые появившихся на публике.