Михаил Кресо - Предел Вселенной [SelfPub]

От Кроу послышалось что-то совсем не поддающееся анализу. Уши Лоры и Мары покраснели. Даже Джим недоуменно глянул на обычно держащего себя в руках друга. И только Ропкин спросил. – А что это значит? Можно уточнить?

– Потом расскажу, – скрипя зубами произнес Кроу. – Я так и знал, что здесь что-то нечисто. А ведь мы могли засадить этого сукиного сына надолго! Вот кто организовал мне путешествие на Алькас! Ну подожди, я тебе яйца выкручу…

– Сэр, я не могу понять. По всей видимости флот Барнса идет не на точку прыжка в Империю. – сказала Мара.

– Как такое возможно? – спросил Джим.

– Думаю у меня есть теория, – сказал Ропкин.

– Опять нам будешь про свои точки зрения говорить? – огрызнулся все еще заведенный Кроу.

– Да, точнее нет…Скажу сразу просто…Как совершаются гиперпрыжки? Выбирается какая-то точка в пространстве для входа и выхода. Та точка, которую мы знаем, так?

– Примерно понимаю, так, – ответил Джим.

– Так вот, означает ли это, что других точек нет?

– Теоретически нет, – это уже подала голос сосредоточенная на маневрах Мара.

– Отлично! Значит если есть неизвестная нам точка входа, значит есть и много других неизвестных точек входа.

– И точек выхода… – добавил Джим, – Но почему об этом никто не говорит?

– Потому что Империя огромна. И этот принцип исследуется для поиска новых миров. Разумеется, как мы все знаем со школы, сначала отправляются зонды на разведку. Но знаете ли вы сколько зондов не вернулось за все время жизни человеческой расы? – торжествующе спросил Ропкин, и тут же ответил. – Сотни тысяч зондов. А если они не вернулись, зачем направлять туда людей?

– Логично, – это уже Кроу отошел от эмоций и внимательно смотрел на Ропкина.

– Поэтому, если кто-то уверен в новой точке входа и выхода, и он знает, куда летит, значит там что-то есть, – резюмировал умник.

– А мы можем последовать за ними? Считать их точки входа и выхода? – спросил Джим.

– Теоретически да. Оборудование этого корабля позволит это сделать. Но зачем? – в голосе Ропкина слышался испуг.

– А затем, Ропкин, чтобы схватить этого урода и заставить ответить за предательство. Или кто-то против? – Кроу обвел суровым взглядом всех присутствующих, особенно пристально глядя на Ропкина.

Все это время молчавшая Лора подошла к Джиму и взяв его за руку, проговорила. – Я уже столько всего пережила за последнее время, что меня не страшит никакая неизвестность…

Кто ты? Ты просто вошь, которая пытается выжить и что-то доказать этому миру. Но вместе со мной, в моем отряде, ты -тигр! О, ибо я командую только тиграми, а не вшами. Кто-то против? Так выйди и сразись со мной! Значит все согласны, что вы тигры? А раз так, то стоим до последнего. До последнего, солдаты Корпуса! /Из последней речи генерала Дрейка при обороне ущелья Каллахана. 2700 г.

Насколько быстро бы ни разворачивались имперские корабли, все-таки это были большие и неповоротливые машины, по сравнению и с пиратскими судами, и с кораблями, шедшими в авангарде лотусов. Вот «Великолепный» разворачивается правым бортом на идущую массу вражеских судов: пиратов, спасающихся бегством от лотусов, и самих же лотусов, догоняющих этих пиратов. И, вроде бы, до противника еще далеко, выстрел. Но при развороте имперского флагмана кормой первые пиратские корабли подходят на расстояние ракетного залпа и начинают запускать ракеты во флагман имперского флота.

Собственно, как это и заведено у пиратов – сменить приоритет противник на более крупную цель, более крупную добычу. Учитывая, что лотусы берут всех на абордаж и не оставляют никого из команды ни живыми, ни мертвыми, эта тактика – идеальная. С точки зрения пиратов.

Что такое ракеты для «Великолепного»? Еще и старого поколения, да и с пиратского корабля. Только досадные помехи, не больше. Но что, если этих ракет много, очень много? Скоординированный залп от тридцати сговорившихся вымпелов – серьезная проблема для любого корабля. Тем более, что на корме установлено минимум защитных механизмов.

Ситуацию спасают корабли сопровождения. Совместно защитные турели отрабатывают вражеский огонь, часть ракет попадает в щиты, еще часть сбивают помехи, и они взрываются в космосе.

Пираты, как крысы, бросаются врассыпную, в надежде, что все-таки лотусы переключатся на имперский флот. И это происходит.

Восемьдесят. Всего восемьдесят кораблей имперского флота осталось в боевом состоянии. Из них пятьдесят на фланге контр-адмирала. Из них четыре остаются в арьергарде, сам «Великолепный» и три корвета.