Николай Инодин - В тени сгоревшего кипариса [litres]

– Капитан Хоггард, двадцать второй пехотный батальон, Вторая Новозеландская.

Переводчик у новозеландца уцелел, это хорошо.

– Майор Котовский, отдельный механизированный батальон греческой армии. Что доблестные союзники потеряли в этих горах?

Выражение лица собеседника невозможно разглядеть, но тон у капитана изменился:

– Вторая бригада, в соответствии с приказом командующего, проводит ночной марш к южному побережью острова для эвакуации в Египет. А что вы здесь делаете?

– Я, капитан, собираюсь отобрать у немцев аэродром, который защищала ваша бригада. Не хотите присоединиться?

Выслушав перевод, собеседник становится похож на ручку швабры – прямотой и непреклонной несгибаемостью.

– В отличие от вас, я не могу себе позволить игнорировать приказы вышестоящего командования!

– А я и не игнорирую, приказ нашего командования мы сейчас и выполняем. Не подскажете, где вы последний раз имели контакт с противником?

– Они не уходят далеко от побережья. Последний раз мотоциклистов видели на окраинах Моди. Их части идут вдоль главного шоссе на Канию и Суду.

– И на этом спасибо. Давайте так, капитан, предупредите всех своих людей – и другие батальоны бригады тоже. Мы очень торопимся. Поэтому ваши люди должны освободить дорогу моей технике. Мы пройдем, и вы продолжите свой марш хоть до побережья, хоть до Египта. Было приятно вас видеть, но обстоятельства против продолжения нашего знакомства. Танки начнут движение через пять минут и не будут сворачивать и останавливаться. Счастливого пути, капитан.

Котовский вскидывает руку к шлему, поворачивается к союзнику спиной и широкими шагами направляется к танку. Либо новозеландцы передали новость по цепочке, либо между батальонами имеется радиосвязь – дорогу танкам они освободили, но на возню с ними потеряно двадцать минут драгоценного времени. Небо на востоке уже совсем светлое.

Еще через час танки Котовского, так и не встретив немецких частей, выходят к окраине деревеньки Малеме. Солнце уже поднялось над горизонтом, но стоит совсем низко, возможно, именно это помешало расположившимся на отдых егерям опознать идущие с востока машины. Когда сбросившие пехотный десант танки ворвались на улицы села и открыли огонь из пулеметов, некоторые немцы выпрыгивали из домов и сараев в одном белье. Но в руках у всех было оружие, даже у тех, кто не успел обуться или натянуть штаны. Танки прошли сквозь селение, оставляя за собой трупы немцев и разбегающихся кур, а вот пехота застряла, выжившие гитлеровцы связали их боем. Ни ждать, ни тем более разворачиваться, чтобы поддержать свой десант, Котовский не стал – до аэродрома еще несколько километров, над головами выстраивают круг для захода на посадку транспортные трехмоторники.

– Увеличить скорость!

Над морем и к востоку от заходящих на посадку «юнкерсов» сцепились в воздушном бою новейшие итальянские «фольгоре» и разномастные истребители с белыми и красными звездами на фюзеляжах. Драка идет над самой землей, пилоты сбитых машин просто не успевают выпрыгнуть. Алексей ничего этого не видит – весь мир ему заслонили широкие крылья с крестами. Танки развернулись в линию машин, за ними в промежутках спешат маленькие итальянские танкетки. Первый немец уже готовится коснуться земли толстыми шинами неубирающегося шасси, когда выкрик наводчика: «Короткая!» заставляет механика остановить машину. Выстрел, разрыв на киле самолета – и ничего, тяжелая машина плюхается на полосу аэродрома и скрывается из виду в поднятой винтами и колесами пыли.

– Вперед, не останавливаться!

Под гусеницами уже трава аэродрома. «Кажется, успели! Только бы у немцев не было пушек, только бы пушек не было!»

Кто-то, к кому обращается со своей просьбой-требованием Алексей, или не слышит, или не может ничего сделать. С холма, возвышающегося над дальним концом аэродрома, открывает огонь трофейная английская зенитка. Уже третий снаряд немцы всаживают в один из танков второго взвода. Тринадцатикилограммовый снаряд ломает итальянскую броню, как гнилую фанеру. Удар, взрыв и рев пламени над изуродованными обломками. Это смерть – для того, чтобы эффективно обстрелять позицию пушки, нужно проехать по совершенно ровному полю около километра, а немцы на короткой дистанции перестанут мазать совсем. На этом поле останется большая часть его танков. Люди сгорят внутри, а те, кто сумеет выбраться, будут расстреляны немецкой пехотой.