Владимир Кельт - Синдром защитника

Осмотрев здание оперного театра, где планировали закатить банкет, Рэйн окончательно отбросил мысль о внедрении группы. Как бы ни маскировались и ни разыгрывали из себя благородных господ, расхаживая по театру при галстуках, все равно останутся чужаками и легкой добычей для службы безопасности.

Рэйн закурил. Рассматривал карту местности и задумчиво пускал кольца дыма. Что ж, придется обставить убийство классическим способом. Старая добрая снайперская винтовка. Но и тут не все гладко. Черт бы побрал этих дрогийцев! Ублюдки все на одну рожу! Клоны хреновы… Нужна хорошая позиция, а тут всего две-три точки. А расстояние? Три пятьсот, не меньше. Обдумав ситуацию еще раз, Рэйн понял, что сам не справится. Уложить с такого расстояния одним выстрелом – почти невозможно. Только Катрин может это сделать, только она.

Сигаретный дым мешался с голограммой здания театра, пепел слетал прямо на стол, а мысли витали далеко от Руш, дрогийцев и предстоящего убийства. Рэйн скучал по Катрин не меньше, чем по прошлой жизни. Давно мог бы ее вернуть, но не хотел тревожить призраков.

Не хотел, до недавних пор.

Еще в клинике он получил весточку от старого приятеля из Северного клана. Дик рассказал, что «Черная Бэтси» надолго зашла в док станции Джокер. Возвращаться Рэйн не планировал. Но теперь, когда появился повод отклониться от курса, противиться искушению не мог. Квентин-Малина ждет обещанную пулю, а Катрин ждет свободы. В запасе три дня, если объявить сборы прямо сейчас, то через полчаса «Зевс» покинет орбиту Меттель, а там и до Пояса Артемиды преобразовательным прыжком подать.

Каравелла «Знамение», космическая зона ОСП

«…Ниспосланные свыше испытания лишь проверяют веру достойнейших. Под их тяжестью дух крепчает, тело учится смирению, а разум очищается.

Истинных воинов Света не так просто сломить, на их стороне сила Творца. Он дает своим детям всласть праведную, власть всеобъемлющую и оттого безграничную. Под зорким оком Святой Инквизиции несущие Свет карают отступников, очищая их души. И благодать нисходит на падших, ибо Очищение – есть смерть тела, проклятого пси-геном, а душа невинна в своем первичном состоянии – потоке темной энергии…» Кодекс, пис. 233.

Мерно шелестели переворачиваемые страницы Кодекса, успокаивая мысли и отрезвляя рассудок. Инквизитор Хиото жадно поглощал слова, хотя знал писание наизусть. Да, память идеальна, но святые строки каждый раз открывали непознанную ранее суть, и он проводил за чтением каждую свободную минуту. Выхватывал обрывки времени между работой на капитанском мостике «Знамения»; в угоду чтению отказывался от пищи, а порой от драгоценного сна. Так Хиото пытался усмирить гнев и жажду мести, которые преграждали путь к цели. Ведь пока разум застлан пеленой эмоций – истины не найти.

Как это часто случается с побывавшими в Аду, Хиото уверился в собственной исключительности. Чувствовал, что отныне он избран. Знал: именно его усердие и вера должны помочь выследить ту, что отняла жизнь у команды «Пламени» и принесла в этот мир дьявольскую скверну.

Долг инквизитора свят.

Долг инквизитора – найти и придать Очищению.

С тех пор, как Хиото было доверено сопровождать инквизитора Поля в рейде на станцию Ориваль, его не покидали мысли о причастности Сопротивления к бегству отступницы. На станции ее не нашли. Рыжей девчонки не было и на орбитальной колымаге «Хол». Она словно растворилась в космической тьме, и он не мог почуять ее запах, уловить энергетический след.

Информаторы Ордена уверяли, что ошибки быть не могло; говорили, будто отступница действительно все это время была рядом. Магистр верил, Хиото – нет. Нужны меры радикальные, нужно допросить покрывающего ее человека. Но он недосягаем. В корпорации «Экзо матрикс» слишком дорожат репутацией, а получающий щедрые взносы Магистрат лишний раз не перечит. Необходимы веские доводы и хитрость, дабы убедить магистра Ведилона надавить на союзников и вынудить «Экзо матрикс» ослабить хватку.

И все же корпорация оказала Ордену неоценимую услугу: информаторы выяснили настоящее имя беглянки. Василиса де Воль.

Закрыв фолиант, Хиото окинул взглядом командный отсек и положил Кодекс на резную подставку. Раньше он никогда не расставался с подаренным матерью писанием, но с недавних пор оставлял его здесь, на капитанском мостике. Видевшему инферно ни к чему книги, ибо душа его наполнена огнем, ведущим к цели.