Майкл Гир - Сети Паука

Кто?

Базар. Сектор Амброзия.

Базар, одна из самых старых планет системы ГУЛАГа, ведет свою историю с 2066 года советской эры. Едва пригодную для жизни, эту планету ждала бы участь Марса, но ее большая масса обеспечивала более быстрый цикл обращения углекислого газа. И все же парниковый эффект и отсутствие воды обусловливают то, что поверхность планеты представляет собой засушливую пустыню, терзаемую постоянными сильными ветрами. В малочисленных водоемах вода затхлая, солоноватая, перенасыщенная алкалоидами и гипсом — полностью непригодная для питья без многоступенчатой очистки. В настоящее время население ведет кочевой образ жизни, занимаясь скотоводством на пастбищах, на которых растут генетически видоизмененные под местные условия земные травы. В двадцать первом веке, по мнению советского руководства, планета являлась идеальным местом ссылки радикально настроенных жителей Ближнего Востока.

Рассеянно теребя одну из многочисленных складок своего подбородка, Паллас Микрос смотрел на голоизображение. Группа надменных подозрительных мужчин в длинных развевающихся одеяниях, традиционном наряде кочевников пустыни, вошла в неф храма. Телохранители, пугливые, словно хорьки, застыли на месте, нервно поводя из стороны в сторону крупнокалиберными бластерами. Вышедший вперед священник сложил руки, благословляя пришедших. Те остановились, презрительно глядя на него.

Первоначально этот храм был построен как мечеть. Теперь внутреннее помещение было заставлено рядами массивных приземистых колонн, придавленных тяжестью сводов огромного купола. Когда-то к этим сводам, расписанным геометрическими узорами, поднимались молитвы Аллаху. Теперь мозаика потускнела, скрылась под слоем копоти, а местами обвалилась. Даже здесь по отполированному ногами верующих каменному полу проникающий повсюду ветер гнал вездесущую пыль.

— Значит, наконец он пришел, чтобы убедиться лично. Замечательно, — прошептал Паллас.

Подошедшая сзади Тиара, посмотрев на экран, положила Палласу на плечи свои длинные тонкие руки. Толстяк ощуил спиной ее упругую грудь. Несмотря на то что он зачарованно следил за происходящим на голоэкране, Паллас не смог удержаться и провел ладонью по восхитительному бедру.

— Что это? — знойный голос Тиары ласково пощекотал ему ухо.

— Это шейх Ахмед Хуссейн, — объяснил Паллас. — Один из самых ярых последователей шиизма. Живет в пустыне. Его народ зарабатывает на жизнь добычей драгоценных камней. В основном они просто собирают их в пустыне, но иногда, когда их овцы дохнут с голоду, им приходится спускаться в примитивные шахты. Шейх — могущественный человек. Он мулла. По слухам, с ним говорит Аллах, являющийся в образе ветра пустыни. А пророк Магомет молниями пишет ему на небе послания. Такие, что читать их может только Ахмед Хуссейн.

Тиара рассмеялась — будто зазвенели колокольчики.Паллас улыбнулся.

— Глупо? Разумеется. Но он один из ястребов. Как говорят наши шпионы, он пришел, чтобы нас уничтожить. Объявить Священную войну — у его народа она называется «джихад», — чтобы стереть нас с лица земли.

Роскошная соблазнительница крепче прижалась своим телом к толстяку, вглядываясь в экран.

— Знаешь, а если его вымыть, он будет очень даже привлекательным.

Паллас склонил голову набок, изучая изображение на экране — голографическом мониторе. Он был склонен согла- ситься с суждением Тиары. Шейха окружала аура бьющей через край энергии — чего-то первобытно-мужественного, неукрощенного. В развевающемся бурнусе Ахмед Хуссейн напоминал орла. Черты его лица, частично скрытые платком-куфией, вызвали в памяти Палласа летающего хищника, сильного, поджарого, стремительного. В целом лицо безукоризненно правильной формы производило поразитель- ное впечатление. Тонкий нос уравновешивался аккуратно остриженной черной бородкой. Угольно-черные глаза горели силой и фанатизмом.

— И все же он пришел к нам, — задумчиво произнес Паллас.

Камера монитора беспристрастно записывала происходящие события: Хуссейн принимает в дар воду, гордо останавливается перед Святилищем.

Подойдя к священнику, шейх скрестил руки и произнес властным голосом, полным презрения:

— Я пришел, чтобы посмотреть на это... чудо, сотворенное вашим Богом-Деусом.Свита тихо заулюлюкала, затопав обутыми в сапоги ногами. Хищные глаза зажглись весельем.Поклонившись, священник кивнул в сторону Святилища.