Андрей Никонов - Шаг в сторону (часть 2)

- Да нет, ничего. Старая семейная фотография вспомнилась.

- Фотография? Слово какое чудное, - вступил в разговор княжич. – Греческое. И что оно означает?

Я как мог обьяснил, что такое фотография.

- А, факсимилия. Что скажете, Рада Всеславовна?

- Не похож, - покачала головой старушенция. – Может он и вправду Сергея правнук, но не чувствую я в нем травинского ничего. Говоришь, ворон откликнулся?

- Да. Марк, если тебе не сложно, расскажи о себе.

И я рассказал. Как говорил дядя Толя – хочешь соврать, скажи правду, поверят в одном, значит поверят и в другом. Я прочитал больше десятка книг о Пограничье, разорился на карту тех мест, в которые колдунам-картографам удалось добраться живыми, а потом оттачивал свои знания на беседах с «земляками», и если поначалу было какое-то недоверие, то вот последние мои знакомые – точно принимали меня за своего, пограничника. Биография была надежнее, чем у Штирлица, я вплетал свою историю в реальные события, людей, которых я называл, можно было найти и переспросить, и наверняка они подтвердят то, что я сказал – кто запомнит пацана среди толпы друзей и знакомых. А уж о нашем баронстве я мог бы рассказывать часами - и про лошадей, и крестьян каждого по именам помнил, и высоту крепостных стен, и даже какие цветы возле моста росли. Росошьев – и тот с пятого раза одобрил, благословил, так сказать.

Хозяева выслушали мой получасовой монолог, не перебивая. Княжич в нужных местах улыбался, когда надо было – охал, а вот Рада – та сидела молча, с одним и тем же недовольным выражением лица.

- Так я оказался возле села какого-то недалеко от Славгорода, - закончил свой рассказ я, перед этим живописав, как меня втолкнул в портал неизвестный колдун.

- Так значит, Травины теперь бароны пограничные, под Империей ходят, - старушка пожевала губами, повернулась к княжичу. – Врет он все. Рассказ гладкий, но ни одного слова правды.

Фоминский развел руками, мол, что есть – то есть.

- Зазубрил хорошо, молодец, так и держись, - Рада постучала пальцами по столу, - Лаврентий свое дело знает. Значит, ворон признал? Дай-ка руку.

И требовательно протянула ладонь.

Делать нечего, положил руку на стол, цепкие пальцы вцепились мне в кисть. И узкий стилет пригвоздил мою ладонь к столешнице.

Я было дернулся, но старушка держала меня крепко. Слишком крепко для ее возраста и телосложения. И улыбалась – недобро так. Кровь из раны потекла на стол, тонким ручейком обогнула выпуклое изображение пушки и начала заполнять выемку в виде ворона. Сначала я попытался заживить рану, но от моих стараний кровь шла только сильнее. Так что колдовать я прекратил, и просто ждал, чем все закончится. Не убивать же меня сюда привели. Наверное.

Кровавая фигурка ворона пошевелилась, Рада хлопнула меня по руке, кровь мигом остановилась, и рана зажила без следа.

Послышалось хлопанье крыльев, и на стол приземлился мой старый пернатый приятель. А может быть, его брат – очень уж похож. Ворон не торопясь подошел к алой фигурке, обмакнул в лужицу крови лапку и нарисовал на столешнице руну. Потом еще одну. И еще, и так одиннадцать раз, обмакивая коготь в натуральный краситель.

Руны налились оранжевым, вспыхнули, поднялись в воздух, начали вращаться. А потом исчезли, вместе с кровавой фигуркой. На месте лужицы крови лежал красный кристалл, чуть больше ногтя.

- Держи, - старуха протянула его мне. – На поляне предков, если испытание провалишь, это хоть жизнь твою никчемную спасет.

- А вдруг не провалит? – княжич с сомнением поглядел на меня.

Рада засмеялась неприятным клекочущим смехом.

- Сам-то в это веришь? Нашел кого-то с каплей смоленской крови, может он и родич какой, но вот не чувствую я, что брата моего потомок. И что с ним Всеслав сделает, представляешь? А так скажем, что род давно в другую сторону ушел, там ведь травинского малая доля должна быть, бывает, предки сомневаются. Но в живых оставляют. Или тебе Травино не нужно?

- Как не нужно, - вздохнул Фоминский, - из-за этого все и затевалось. Даже дом отдаю, а все из-за тебя, Рада. Надо было с братом мириться. Ну да ладно, это дела семейные. Марк, на княжеском приеме, как появишься, сразу к нам, в разговоры попереж меня ни с кем не вступай. Так что пока иди, а там и встретимся.

Моего мнения никто не спросил. Ну и ладно. Спрятал камень в карман, откланялся гостеприимным хозяевам – даже чая не предложили, только крови попили. Зато на одну семейную тайну стало меньше. Наверное.