Александр Дроздов - Старая обсерватория (СИ)

До чего же Райк испугался в этот момент! Непрекращающиеся потоки мата, сигнал боевой тревоги обрушился на них как буря.

— Капитан, система прицеливания барахлит, они каким-то образом глушат нас!

— Что значит глушат, Штуков? — яростно кричал в ответ капитан Старрет.

— Наводка каким-то образом сбивается, сэр.

— Генератор щитов на пределе, мы теряем мощность! — кричал другой солдат.

— Манёвр уклонения. Штуков, ищи причину помех, Гориц, подмени его. Сколько ещё прямых попаданий мы выдержим?

— Три, капитан! — Старрет в ответ лишь выругался. В этот момент что-то зашкрябало совсем рядом с рацией.

— Я нашёл причину помех, капитан! — крикнул капрал Штуков. И в этот момент передача прекратилась.

Дети молча смотрели на рацию, пытаясь осознать, что они сделали. Из-за своей шалости, они едва не убили капитана, который был так добр с ними! Они в панике стали придумывать, что делать, что сказать, как избежать наказания. Все боялись возвращаться домой. Оставаясь вместе, они как-бы разделяли ответственность за проступок на всех. А когда «Проныра» вернулся в док, изрядно потрёпанный, но целый, они радостно закричали.

Капитан Старрет, не без помощи отца Райка, вскоре нашёл их. Стоило ему войти в комнату к ребятам, как воцарилась тишина. Фигура капитана угрожающе нависала над ними. Он молча оглядывал каждого из присутствующих, остановив взгляд на Райке.

— Я знаю, что вы сделали. Осталось выяснить, чья это была задумка, — Райк в страхе сжал зубы. Он боялся смотреть в глаза капитану, но ещё больше боялся отвести взгляд. — Нужно набраться смелости принять ответственность за свой поступок. Раз уж была смелость его совершить.

— Это я придумал, — наконец тихо сказал Райк. Потупив взгляд, он изучал носки ботинок. Ему было не страшно, а стыдно.

— Ты осознаёшь, насколько серьёзен твой проступок? — спросил капитан. Райк не пытался придумать отмазку. Конечно он мог бы сказать, что понятия не имел о том, какое влияние окажет рация на системы корабля, но что бы это изменило?

— Да, я едва не испортил вам всю операцию. Я сделал глупость и совсем не думал о последствиях, — раскаивался Райк, — вы были так добры к нам, я вовсе не хотел, чтобы у вас были проблемы из-за меня…

— Хорошо, — капитан окинул взглядом всех присутствующих, — вас всех ждут родители. Они определят абсолютно подходящее наказание для каждого.

Капитан посторонился, освобождая выход и ребята, понурив головы, направились к выходу. Райк и так уже был дома, так что он присел на краешек дивана, сложив руки на коленях и ждал. Когда они остались наедине, капитан присел рядом.

— Я так боялся, что вас убьют! Я бы никогда себе этого не простил, — сокрушённо произнёс Райк и расплакался.

— Ну, будет тебе. Как видишь, я цел, — капитан откашлялся и продолжил, — на самом деле ты, можно сказать, нам даже помог.

— Как? — изумился Райк.

— Эти пираты абсолютно недооценили нашу систему прицеливания из-за помех. И когда капрал отключил рацию, мы практически сразу же взяли верх.

— П-правда?

— Правда. Это не повод для гордости, но, тем не менее, и не повод для вины. Ты понесёшь наказание, потому что у любого решения есть последствия. Но… я тебе благодарен, — Райк глубоко вздохнул, пытаясь прийти в себя. Показывать слёзы перед таким крутым воякой было стыдно. А Старрет продолжил. — На самом деле я впечатлён тем, как слаженно вы, ребятня, действовали. Ты руководил операцией?

— Да, — смущённо ответил Райк.

— Молодец. Возможно из тебя выйдет неплохой капитан. Вот, — достав из нагрудного кармана тонкий пластиковый квадратик, Старрет протянул его Райку, — это мои контакты. Я буду абсолютно рад видеть тебя в флотской академии и обязательно дам рекомендации. Что скажешь, увидимся на твоё шестнадцатилетие?

— Да! Спасибо большое, сэр!

— Пожалуйста, — капитан поднялся, но уже у выхода обернулся: — запомни сегодняшний день. Не бойся совершать ошибки, бойся вообще ничего не совершить.

И Райк помнил. Однако дальше, ситуация развивалась вовсе не так, как вообразил себе размечтавшийся мальчик. Отец армии не доверял. Он не хотел, чтобы Райк туда пошёл и запретил. А что Райк мог сделать? До восемнадцати лет он был под опекой родителей, и крыть бело нечем. Он даже думал о побеге, но испугался. Как он долетит до академии? Возьмут ли его? И куда ему податься если не возьмут, ведь обратного пути уже не будет. Иначе говоря, он просто струсил.

До восемнадцатилетия Райк самостоятельно обучался на управленческих курсах, благо доступ к образовательным программам был бесплатным. Он отказался от сельскохозяйственной программы, которую предложил ему отец. Перспектива стать ещё один фермером «217-Сх-О» совершенно его не привлекала.