Ник Никсон - Макс Сагал. Контакт [СИ]

— То есть ты хочешь сказать, что это нечто вроде передатчика?

Костя и Сагал одновременно кивнули.

— И что он передает?

— Информация зашифрована в частотных колебаниях, — объяснил Сагал. — Так как пришельцы не знакомы с нашей письменностью и системами счисления, они передают информацию в виде векторных функций. Передача повторяется по тридцать девять часов, и затем начинается заново. Я расшифровал часть сообщения. Это числовой заряд электрона и постоянная Планка.

— То есть они шлют нам… цифры? Какой в этом смысл?

— Это приветствие, — догадался Костя. — Константы, знакомые любому ученому в любой точке вселенной. Они проверяют наш технологический уровень.

Полковник резко взмахнул руками.

— Достаточно с меня этого вашего научного бреда. Константин, пора, машина ждет внизу.

— Полковник, вы не дослушали, — сказал Сагал.

— Я достаточно слушал. Пока ты тут рассуждаешь про свои цифры и добрых пришельцев, у меня есть конкретная атака, и я должен придумать, как ее отразить.

— В этом нет необходимости. Они уже сообщили, когда передача закончится.

Полковник обомлел.

— Ты написал работу три недели назад, — Костя указал на дату на главной странице. — И принес только сейчас.

— Не мог упустить возможность увидеть ваши лица.

Повисла пауза, которую нарушил телефонный звонок. Полковник взял трубку, молча выслушал. Затем опустил руку, телефон упал на столешницу.

— Он исчез… Лазер исчез.

— Передача завершена. Мы не захотели отвечать, либо еще не способны технически. Теперь они направят взор на другой обитаемый мир. И если оттуда получат ответ на гравитационном лазере, их поиски были не зря.

— То есть они не желали нас уничтожить, — сам себе сказал полковник.

— Их цивилизация опережает нашу в развитии на многие годы. Но когда-то они прошли те же этапы, что проходили и проходим сейчас мы. От примитивного собирательства, первых цивилизаций, войн за земли и ресурсы, за власть и деньги, до сверхтехнологичного уровня — точки отсчета, когда само понятие войны и смерти пересматривается. Насилие для них анахронизм — отвалившийся в результате эволюции орган. Они жаждут учиться, познавать и созидать. Но они, как и мы, одиноки, поэтому и рыщут по вселенной в поисках похожих миров. Цивилизации, подобные нашей, с тягой к вечному противостоянию, желанию убивать ради жизни и жить ради смерти, — им неинтересны. Пока. Когда-нибудь, может через миллион лет, они попробуют снова.

— Почему бы им не помочь нам технологиями сейчас?

— Потому что они знают, мы не готовы и в лучшем случае прикончим себя. Они показали нам, куда нужно двигаться. Теперь все зависит от нас.

Повисло молчание.

— Мне нужно позвонить.

Полковник поправил китель и вышел из кабинета.

— Ты сказал, что расшифровал только часть сообщения. Значит, там есть больше, — с надеждой протянул Костя.

— Только не говори полковнику.

— Макс, эта работа. Она гениальна. Ты понимаешь, что ты создал? — Костя протянул ему папку.

— Работа и правда хороша. Ты получишь за нее достойное признание.

— Что ты говоришь. Это же твоя работа.

— Там нет моего имени. В пустую графу ты впишешь свое.

Костя остолбенел.

— Я не имею морального права.

— Что ж, если работа ничья…

Сагал отыскал глазами шредер для уничтожения бумаги.

— Нет, — Костя вцепился в папку. — Позволь я сохраню ее у себя.

— Делай то, что считаешь нужным. И еще, это тоже твое. — Сагал достал из сумки еще одну папку — желтую, с выцветшими страницами.

Костя долго смотрел на работу отца, и Сагал понял, он всегда знал. Потом Костя прижал обе папки к груди. Лицо его светилось.

— Спасибо.

— Ну бывай.

— Макс, — выкрикнул Костя, когда Сагал уже открыл дверь. — Ты еще вернешься?

— Меня восстановили в должности. Да завтра, коллега.

Сагал вышел на улицу и вдохнул свежий весенний бриз. Он ощутил небывалую легкость и удовлетворение.

Позвонила Кристина, попросила взять что-нибудь на вечер. На заднем фоне лаял Дау.

— Мне нужно заехать в старую квартиру, кое-что забрать.

— Люблю тебя, — сказала она, завершая разговор.

— И я тебя люблю.

Он открыл дверь своим ключом. Новый хозяин затеял ремонт и еще не сменил замки. У рабочих сегодня выходной, поэтому его встретили только ободранные стены, грязь, сырость и запах шпаклевки.

Нобель-комната все еще была на месте. Оказавшись в ней, Сагал осознал, что больше не испытывает никаких эмоций — ни волнения, ни даже отвращения. Просто ничего.