Константин Соловьев - Раубриттер [I - III]

- Слушаю.

- Как ты управляешь «Керржесом»? Как натравливаешь его на жертву?

- Не самый уместный момент для любопытства.

- Это не любопытство, - он качнул головой, - Это вопрос самосохранения. Если мы с тобой заключим пакт, я не хочу, чтоб в какой-то момент ты скормил ему меня, как скормил своих несчастных собратьев.

Гримберт слышал дыхание приора Герарда, хриплое и размеренное. Из-за сгнившего носа оно время от времени обращалось в клекот.

- Я думал, ты и сам давно сообразил, раз уж нашел способ защититься от него там, в соборе. «Керржес» не сожрал тебя. Быть может, у тебя есть какая-то врожденная иммунная защита от него, какие-то антитела. А может, ты ему просто отвратителен настолько, что не годишься даже в пищу…

- В соборе?..

- На проповеди. Или она тебе не запомнилась? Черт возьми, а я ведь долго ее готовил…

Проповедь. Собор.

Гримберт вспомнил огромное пространство собора, еще не заваленное растерзанными телами. Забитые людьми нефы. Шеренгу из бронированной стали. Вспомнил пылающий искренним гневом голос проповедника и тусклый блеск хрустального куба на алтаре.

Я дам вам чудо, произнесло с алтарного возвышения существо, покрытое гнилой плотью.

Слышите? Позволю вам прикоснуться сегодня к чуду. Отворю дверь, в которую вы стучите, и позволю увидеть, что находится за ней…

А потом….

- Проповедь, - произнес Гримберт сухими, как у мертвеца губами, - Это было во время проповеди, не так ли? Ее последняя часть. Радиопередача. «Керржес» - это не яд и не излучение. Это… это…

Судя по влажному шелесту, приор Герард облизал свои истлевшие губы.

- «Керржес» - это и есть демон. Демон сознания. Чтобы он попал в мозг жертве, нужно отворить ему дверь. Лангобарды знали, как эта дверь называется. Они использовали для этого слово из лексикона древних еретиков. «Гипнос» - «Сон». «Керржес» - это не более чем сочетание определенных сигналов, импульсов. Слов, изображений, звуков, химических веществ, стимуляторов.... Мне потребовалось почти два года, чтобы улучшить его. Превратить в нечто большее.

- Ты превратил его в радиопередачу.

- В цепь математических команд, если быть точным. Закодированные надлежащим образом, эти команды передаются в компьютер доспеха, подключенный к мозгу пилота. И делают все необходимое, активируя различные мозговые центры. Никаких пентаграмм, ритуальных ножей и прочих анахронизмов. Достаточно принять закодированную радиопередачу – и дело сделано. Демон спущен с цепи.

- И ты включил ее в свою проповедь. В самый первый день.

- Да. Братья-рыцари так привыкли полагаться на надежность своих доспехов. Герметичные кабины, системы фильтрации воздуха, радиационные экраны… Они были уверены, что «Керржес» до них не доберется. А он добрался. Именно там, где они чувствовали себя безопаснее всего. Некоторым демонам свойственна ироничность.

Гримберту захотелось рассмеяться злым хриплым смехом, чтобы выпустить колючую дрожь, теребившую его грудь изнутри. Еще одно маленькое, бесполезное и необъяснимое чудо.

Его спас не ум. Не выдержка. Не способность загодя планировать сложные сочетания переменных и позиций. Не умение давать верную оценку и анализ.

Его спасла плохо работающая рация «Серого Судьи».

Не способная принимать без помех код «Керржеса», она случайно нарушила передачу сложной последовательности импульсов, превратив кровожадного демона в бессмысленные колебания радиоэфира.

Его спасла ошибка. Цепь случайных событий, никак не связанная ни с его волей, ни с ним самим. Предопределенная случайность из числа тех, что вмешиваются даже в самые сложные планы, непоправимо меняя их ход.

Его спасло чудо.

- Ну что? – нетерпеливо спросил Герард, - Я устал от разговоров. Этого достаточно?

Да, подумал Гримберт, этого достаточно. Может, ты сам сатана в человеческом обличье, приор Герард, но ты мне подходишь. Может, я еще трижды прокляну себя за то, что принимаю твое предложение, но я, по крайней мере, смогу прожить достаточно долго, чтоб это сделать. А если это поможет мне хотя бы на один шаг подобраться ближе к Лауберу…

- Да. Вполне достаточно.

Для махины вроде «Вопящего Ангела» даже обычный поворот был не самым простым маневром, требующим времени. Но приор Герард совершил его в каких-нибудь две или три секунды, дав возможность и Гримберту рассмотреть говорившего, прежде стоявшего в его тени.

Это был человек – высокий, даже долговязый, беспечно привалившийся плечом к каменной кладке и спокойно взирающий на «Ангела» снизу вверх. Учитывая разницу в их росте, это требовало изрядного хладнокровия.