Илья Мельцов - Цена силы

Шаман мою атаку срисовал, но совершенно не проявлял беспокойство и было отчего — за его спиной уже приготовилась к броску уже сформированная водная змея, которая без проблем могла бы проглотить и меня и еще такого же человека. И когда мне удалось преодолеть почти половину расстояния до цели, порождение магии пришло в движении.

Наверное, это выглядело даже красиво — постоянно меняющаяся вода вдруг, обретает четкую форму, оставаясь при этом все такой же подвижной и в смертельной грации устремляется вперед, готовая раздавить мелкое препятствие, вставшее не пути. Наверное, будь у меня возможность посмотреть на это существо в спокойно обстановке я бы смог оценить чужеродную красоту, но в тот момент тварь хотела меня убить, и мозг отключил все ненужные эмоции.

Разогнанное магией сознание смогло отследить момент атаки, а сразу после этого я применил рывок и мгновенно оказался позади раскрытой пасти монстра. Путь к шаману оказался открыт и если я не мог убить его магией, то алебарда меня еще не подводила.

Впервые за весь бой я разглядел на, раскрашенном белой краской, лице шамана нечто, похожее на страх, а в следующий момент, заточенное лезвие вошло ему в грудь, разорвав сердце. В тот же миг за моей спиной победной песней раздался звук падающей воды — так разрушались призванные шаманом змеи.

Разобраться с горсткой уцелевших аборигенов уже труда не составило. Не смотря на боль в избитом теле, я поспешил на помощь остальным и вскоре на песчанном пляже, залитом кровью, не осталось живых противников.

Мы с Глебом добивали последнего бойца племени, обезумевшего от вселившегося в него духа, а Семен, припадая на правую ногу, побежал к Роману, который после атаки змеи так и остался лежать на песке. Краем глаза я увидел, как Сеня упал на землю и начал производить какие-то манипуляции над упавшим бойцом.

Когда мы подоспели к ним, то картина нам открылась ужасающая. Роман лежал в неестественной позе с открытыми глазами, а под ним медленно краснел песок. Броня отсутствовала и нам были хорошо видны повреждения, которые сделала змея.

Ребра бойца торчали наружу, руки и ноги были сломаны в нескольких местах. Человек был мертв, это было понятно сразу, но Семен все еще пытался оживить павшего бойца, поливая его из маленькой бытылочки, которые прятал во внутренних карманах. Судя по ярко-красному цвету, это был один из регенерирующих эликсиров. Да он мог заживить довольно серьезные раны, но проткнутые легкие и разорванное сердце даже ему было не под силу восстановить.

Семен пытался реанимировать Романа еще несколько минут, но в итоге он все же сдался и обессиленно упал на, пропитанный кровью, песок. Над мирно текущей рекой, раздался полный боли крик человека, который только что потерял друга.

Мы похоронили Романа под тем же деревом, где часом ранее лежали наши вещи. Над приземистым холмиком, поставили самодельный крест, сделанный из, обструганных мечем, веток и лиан.

Похороны проходили молча, на душе было настолько погано, что хотелось вернуться в деревню аборигенов и разнести там по камешку каждое здание. Но хуже всех приходилось Семену. С того момента, как он осознал гибель товарища, он почти перестал разговаривать. Его смуглое лицо словно подернулось пеленой времени. Глаза как-то разом потухли, взгляд больше напоминал взгляд старика, чем еще не старого мужчины.

Речей о том, что нужно прервать рейд и вернуться на Землю не было. Мы все понимали, что такое могло произойти с каждым и еще дома обсудили этот неприятный вариант развития событий.

Поредевший отряд двинулся дальше. Путь через реку больше никто не преграждал. Впереди ждал храм.

Понурые и подавленные мы отправились к переправе. Краем глаза я заметил, что Семен сжимает в руке деревянного человечка, вырезанного Романом за какие-то минуты до смерти.

С момента схватки у реки, прошло около часа, потребовавшегося нам чтобы прийти в относительный порядок, причем в плане физического состояния особых проблем не было. В бою Семен получил длинную рану на ноге, которая после лечебных манипуляций уже перестала беспокоить бойца, Глеб и я отделались ушибами да может легким сотрясением. Хуже дела обстояли с моральным настроем команды, но с этим уже ничего нельзя было поделать. Ни одно известное мне заклинание не могло лечить душевные раны.

Возле реки за прошедший час уже начали собираться местные падальщики. Одно из тел рвал крупный ящер, похожий на земного варана. На нас животное смотрело с опасной, но свою трапезу не прекращало.