Шимун Врочек - Питер. Битва близнецов [litres]

Соловей вздохнул.

– Убер, это не та сказка, придурок. Ты перепутал.

– А! Ну ладно.

Соловью один вопрос не давал покоя.

– Почему тебя не задел дракон?

– Тебе действительно интересно? Как мило.

– Убер, заебал уже.

Скинхед смотрел и улыбался.

– А ты не понял?

– Нет. – Он действительно не понимал. На его памяти дракону никто не смог сопротивляться. Пара ночей – и ты уже устроишь для дракона уютную полочку в своей голове. Холишь его и лелеешь.

– Потому что я алкоголик, – сказал Убер. – Что, не ожидал, Соловушка? Все просто. Плевать я хотел на вашего дракона, потому что у меня есть свой собственный. И он охуенно большой и злобный. И если он налезет на вашего, от вашего ни хера не останется, только долбаные кости.

В глазах Убера загорелось голубое пламя.

– И я давно научился с этим жить. Мой дракон всегда во мне, каждое мгновение, каждую секунду моей жизни. Голоса в голове, говорите? – Убер засмеялся. Теперь это совсем не было весело и забавно. Это было страшно. Соловей поежился. «Блять, похоже, я взял мало людей с собой. Этот псих… он даже меня пугает». – Я укрощаю его, чтобы не сгореть дотла.

– Но иногда я отпускаю его погулять. – Убер надвинулся на людей Соловья, расправил жилистые руки. – И кажется, сейчас самое время.

Он усмехнулся. За его спиной светильник снова заморгал – и вдруг вспыхнул ярче. Просто совпадение, подумал Соловей, отступая. Он сам не заметил, как оказался у выхода.

– Говорят, лучший способ избавиться от дракона – завести своего собственного, – сказал Убер. Щека его дернулась.

Пшых! Светильник за его спиной вспыхнул и взорвался. Чертова лампочка.

Темнота. В глазах пляшут яркие пятна от чертовой вспышки.

Соловей пригнулся, побежал назад. Где же это?! Слепо тыкаясь, нащупал на полу обрез. Его люди загомонили, закричали. Лучи фонарей заметались.

– Где он? Бля! Где этот мудак?!

Где чертов скинхед? Соловей зажмурился, досчитал до десяти. Сейчас глаза адаптируются. Открыл глаза.

И тут из темноты раздался голос Убера. Только он звучал без привычной усмешки, холодно и безжизненно.

– Вы знаете, с кем связались? – равнодушно спросил голос Убера. Холодный, как каменные львы на улицах мертвого Питера.

Кто-то выстрелил. Короткая вспышка высветила на долю мгновения сильную фигуру скинхеда, метнувшуюся в сторону, как зверь. И, блин, ослепила всех. Пуля свистнула, рикошет, искры. Кто-то закричал.

Соловей выматерился. А так все хорошо начиналось…

– Нет, вы не знаете, – произнес тот же равнодушный голос.

– Убер, блять, давай по-хорошему! – крикнул Соловей. Прицелился в темноту.

Короткий вскрик, стон.

– Сука, он меня… – зарыдал кто-то. Соловей не разобрал, кто. Хруст.

– Вы со скинами связались, бля, – произнес голос Убера.

Соловей повернулся и выстрелил на звук. Грохот. Вспышка.

Черт. Соловей увидел белое испуганное лицо Карима и за его спиной – белесое лысое чудовище. Чертов скинхед. А потом тьма опять подступила.

И Карим тонко заверещал в темноте.

– Сука, Соловей, ты меня подстрелил! – закричал он. Соловей не обратил внимания.

Он выстрелил еще раз. Крик оборвался.

Соловей раскрыл обрез, пальцами, обжигаясь, выдернул гильзы – одну за другой. Вторую еле вытащил, ее раздуло. Бросил гильзы на пол. Они с легким пластиковым стуком покатились по граниту.

Лучи фонарей плясали туда-сюда. Соловей поднял руку и выключил свой налобник.

– Соловей, тут никого. Соловей, ты здесь?

Он нащупал в кармане куртки патроны. Пластиковые гильзы, хрупкие от времени. На ощупь Соловей выделил одну – она была холоднее других. Латунная. Отлично. Латунным он почему-то больше доверял. Пластиковые гильзы за столько лет начинали крошиться.

Он вытащил патроны и вслепую перезарядил обрез. Защелкнул, взвел курки.

«Ну же, где ты, сука-скинхед?!»

– Соло… – Голос стих. В темноте хрустнуло так жутко, что по нервам пробежал разряд. Кто-то закричал от ужаса. Ссыкун, сука, подумал Соловей.

– Соловееей! – донеслось из темноты. – Идет серенький волчок, он укусит за бочок.

– Не та сказка! – закричал кто-то. Соловей выругался. Тоже мне, нашелся подражатель.

– Вырвет сердце, вырвет глаз… – монотонно продолжал Убер в темноте.

Платформа, гулкая пустая темнота. Мертвая пустая «Волковская» давила на нервы.

– Выходи, кто пидарас.

Хруст, звук удара, вскрик. Падающее тело.

– Он там! Огонь! Бей его!

«Дебилы», подумал Соловей.

Его люди опять начали стрелять. Вспышки, вспышки. Уши болели от грохота. Визг пуль. Одна пуля чиркнула по мрамору, высветив свой путь ярким росчерком. Вжж.