Федор Вахненко - Последний рубеж

– Слышь, Феликс, – почесав под мышкой, сказал рубежник с АК-105, выросший рядом со старшим. Только он использовал это прозвище, обращаясь к давнему другу, которого на самом деле звали Анатолием. – По ходу, наш. По описанию подходит. Источник так и говорил: оборванец. По ходу, он дезу сливал всем, кого видел.

– Где ты его пристрелил? – пропустив слова подчиненного мимо ушей, спросил однорукий.

– Знаешь… Его уже, наверное, сожрали.

– Пошли, покажешь. Я должен убедиться. Пока не увижу своими глазами – задача не выполнена.

Седой мысленно выругался. Что ж, отвертеться не получилось – пришлось становиться во главе цепочки черных и вести их к костру. Рубежники двигались за ним след в след, взяв на себя наблюдение за местностью и позволив скитальцу всецело сконцентрироваться на выявлении аномалий. Все-таки вместе ходить не только веселее, но и на порядок безопаснее. Каждый занят своим, не нужно следить за всем и вся одновременно. Но с другой стороны, никогда нельзя забывать: напарники – это вовсе не друзья. Они – конкуренты и всегда ими будут…

– Бог завидовал нашей боли, – сообщил до сих пор сидевший у костра в гордом одиночестве Джонни. В этот раз он даже не повернулся, не позволив никому и ничему оторвать его от созерцания тлеющих угольков в потухшем костре. – Вот почему он снизошел на Землю, чтобы умереть на кресте.

– Это что еще за интеллигент недорезанный? – спросил идущий прямо за Седым однорукий.

– Зомби. Просто зомби.

Отряд остановился, уставившись на открывшуюся перед ними картину: одичавший от критической дозы пси-излучения человек наблюдал за погасшим костром, пока рядом с ним кормил червей содержимым своей черепной коробки тот самый дезертир, из-за которого рубежники и покинули уютные стены базы.

– Он? – спросил Седой, указав на мертвеца пальцем.

– Он, – ответил однорукий. – Вот, сталкер, судьба предателя. Ты все сделал правильно. Больше эта паскуда не будет отравлять Землю своим существованием.

Сделав длинный шаг вправо, рядовой Иванцов вскинул СВД к плечу.

– Ад – это жизнь с этим телом, которая все же лучше, чем небытие, – пробормотал зомби, тупо глядя на обугленные остатки дров.

– Вот и отправляйся в свой ад! – прорычал дюжий рубежник и нажал на спусковой крючок. Резкий хлопок снайперской винтовки заставил всех присутствовавших втянуть головы в плечи. Джонни бросило лицом в костер. Подойдя к дергающемуся в агонии живому мертвецу, Иванцов со всей силы опустил приклад винтовки ему на голову. Затем другой раз. Третий. И так, пока от черепной коробки Джонни не осталось только тошнотворное красное месиво.

– По возвращении на базу можешь рассчитывать на жратву, – сообщил Седому однорукий. – А сейчас выкинь нахрен свои «батоны». Они тут никому не уперлись.

– Вам не уперлись, а я собираюсь их продать, – ответил проводник, развернувшись лицом к командиру.

– И кому ты их продашь, умник?! – выпалил Иванцов.

– Знаешь, есть такие люди, торгаши еще называются…

– Нет больше твоих торгашей, – сказал однорукий. – Они слиняли из этой гребаной Зоны еще два дня назад. Никого не предупреждали. Просто взяли – и исчезли.

– А я всегда говорил: у них есть тайные ходы! – воскликнул рубежник с АК-105. – И кто мне верил? А? Кто?

– Да всем насрать было. – Пулеметчик положил руку ему на плечо. – Забей, мужик.

– Теперь мы сами по себе, – вздохнув, заявил командир. – Нам нужны только ценные арты. «Батоны» – бесполезный кусок кабаньего дерьма. Так что выкинь это говно и не позорься.

– И что… – опешив, спросил Седой. Командир отряда не шутил. Нет, такой человек неспособен кого-то разыгрывать. Если он сказал, что дельцы покинули Зону, – значит, так оно и было. – Что мы теперь будем делать?

Перспектива остаться на аномальной территории без торговцев пугала не на шутку. Ведь эти люди всегда были единственным источником всего самого необходимого. Залогом того, что сталкер сможет протянуть чуть дольше. А теперь, когда дельцов больше нет… Где брать припасы? Что делать, когда кончится вода? Когда не останется патронов?

– Как что? – Проходивший мимо Иванцов намерено задел проводника плечом. – Нас тут бросили, ага? Так что нам пора заняться тем, что мы делаем лучше всего!

– Да, – согласился однорукий. – Я же говорил, нам пора тут прибраться. Понимаешь, Зона – это раковая опухоль на теле нашей гребаной планеты. И мы… Мы вырежем это дерьмо. Вырежем – и сожжем дотла, уж поверь мне. «Рубеж»… «Рубеж» избавит мир от Зоны, чего бы это нам ни стоило.