Кэсс Морган - Несколько световых лет [litres]

Арран сразу принялся за работу, чтобы не выглядело, будто он поджидает Джандро. Он самостоятельно изучал сирилию, диалект, на котором говорили ранние переселенцы на Лоосе. Он планировал ознакомиться лишь с азами, но язык так увлек его, что он продолжил занятия и вскоре научился достаточно бегло читать. Арран начал с места, где остановился в прошлый раз, и к тому моменту, когда он оторвался от книги, прошло уже минут сорок.

У него засосало под ложечкой от разочарования, которое быстро переросло в чувство вины, когда он посмотрел на темные окна и представил, как жалобно блеют железнокопытные, оставшись без ужина. Со стоном он поднялся из-за стола, потянулся и уже начал собираться, когда пронзительный вой сирены заставил его подпрыгнуть на месте.

Последний раз спектры напали на Шетир около десяти лет назад, однако учебная тревога проводилась регулярно. При звуках сирены все обязаны были в течение пяти минут добраться до ближайшего убежища, иначе придется заплатить серьезный штраф. Арран со вздохом направился в школьный бункер, зная, что будет там один. Никто из учителей – тех, что были людьми, не говоря уж о студентах, не задерживались в школе дольше, чем нужно.

Зачем проводить учебную тревогу в такое время? С последней прошло всего две недели, а обычно их устраивали раз в пять-шесть месяцев. Арран приложил свое удостоверение к сенсору, затем спустился по скрипучим металлическим ступеням. К его замешательству, дверь за ним захлопнулась. Странно. Двери не запирались во время учебной тревоги – только в случае настоящей атаки.

Арран похолодел от ужаса. Что, если это вовсе не учебная тревога? Что, если на них напали по-настоящему? Он поднялся по лестнице и прижал ухо к двери. Ничего не слышно – ни взрывов, ни панических криков… Но это еще ничего не значит. В последний раз напали на Хаансгаард, расположенный в четырехстах митонах отсюда. В секторе F вообще ничего не было слышно, но все в ужасе наблюдали, как в небо поднимаются клубы черного дыма, словно призраки разрушенных зданий.

У него екнуло сердце при мысли, что мать лихорадочно ищет его, выкрикивает его имя, стоя у порога. А вдруг она побежит на поиски, вместо того чтобы укрыться в убежище? Он вздрогнул – так больно стало на душе. Если что-то случится с мамой, он никогда себе этого не простит.

Слезы уже готовы были брызнуть из его глаз, когда он услышал голоса по другую сторону двери. Арран собирался позвать на помощь, но услышал звук, от которого крик застрял у него в горле. Он узнал хохот Мэйса. Вот уже несколько лет подряд этот звук сопровождал каждое унижение, которому подвергался Арран.

– Думаешь, он там? – спросил кто-то. Похоже, дружок Мэйса, Гровер.

– Скорее всего. Заморыш не пропустит учебную тревогу.

– Но как ты узнал, что он окажется в библиотеке?

– Клянусь вам, он здесь, – раздался ликующий девчачий голос. Это была Эви. – Если бы вы только видели его лицо, когда я рассказала ему про Джандро.

«Нет», – пронеслось у него в голове, а сердце забилось со страшной силой.

Мэйс расхохотался, даже сквозь мощную дверь вызывая у Аррана отвращение.

– Не знаю, почему все считают его умником. Неужели Джандро запал бы на такого, как он. Это ведь сам Джандро и придумал, как сделать так, чтобы тревогу было слышно только в библиотеке. Пойду расскажу ему, что все получилось.

– А что насчет Аррана? – спросила Эви. Радости в ее голосе поубавилось.

– Завтра его кто-нибудь найдет.

– Не нравится мне эта идея. Вдруг ночью с ним что-то случится?

– Можем запереть вас вместе, раз ты так переживаешь, вы уж друг о друге позаботитесь, – тут, должно быть, Эви сдалась, потому что голоса стихли окончательно.

– Нет, – закричал Арран, – стойте! Вернитесь!

Но было слишком поздно. Он был в ловушке, один в пустом темном бункере. Тишину нарушало лишь его собственное дыхание и звук разбитого сердца.

Горький опыт научил Аррана не идти на поводу у своего воображения. Но при виде искренней улыбки Дэша ему так хотелось верить, что в академии все может быть иначе.

Остаток занятия они провели, оснащая вездеход колесами, которым не страшна скалистая поверхность Калу и пыльные бури Ролы, однако придумать что-то подходящее для Викторины у них не выходило.

– Может, это проверка? – предположил Дэш, потирая виски, – жест, который Арран почему-то находил очень милым.