Владимир Кощеев - Ультиматум

Я прикипел взглядом к раскинувшимся по ту сторону гор джунглям. Когда мы только двигались на юг с Алекс и Крайсом, эти влажные заросли казались огромными, но теперь, глядя на них с высоты, я мог бы с уверенностью сказать, что их можно преодолеть за несколько часов пути, если не слишком сбиваться с курса.

Следом пролетела черная гладь болота. Вот это место до сих пор вызывало у меня стойкое отвращение. Вспомнились убитые там парни из сборной стрелков. По сравнению с этой потерей утонувший броневик в последний визит вообще не вызвал никакого отклика.

Сомнений в своем решении у меня не было. Передать управление другому – это верный выбор. И корить себя за него я не стану. Единственное, чего мне сейчас действительно жаль, так это утонувшего в океане «Палача». Но и с MSG, взятой на складе ветеранов, я еще наведу шороха в рядах чрезмерно возомнивших о себе ублюдков.

Джеты уходили все дальше и дальше, а у меня перед глазами мелькали воспоминания о проведенном времени на Тау Маре. Ведь все так хорошо, в общем-то, начиналось. Даже немного жаль, что как прежде уже никогда не будет.

От мыслей меня вырвало сообщение нейроинтерфейса.

Обнаружен противник. Беспилотные истребители: 3.

Перед глазами тут же возникла трехмерная карта, и я увидел летящие нам навстречу машины. Воспользовавшись оптическими системами джета, я разглядел маркировку на бортах и криво усмехнулся.

— А вот и Нейтральный Космос, — произнес я. — Сбейте этих ублюдков!

«Коршуны» тут же разлетелись в стороны. Мне пришлось вцепиться в поручни, чтобы устоять. Магнитные ботинки брони, конечно, позволяли закрепиться на полу, но когда тебя резко мотает из стороны в сторону, ты рискуешь переломать позвоночник.

Захват цели. Огонь.

Я закрыл глаза, все равно мозг не успевал реагировать на безумное вращение и перегрузки. Это клону в кресле пилота насрать, он пристегнут и вообще управляется через чип, не имея собственного восприятия реальности. Мне такой радости никто не предоставил.

Еще один поворот вокруг оси, и джет резко стал терять высоту, провернувшись в воздухе, он снова рванул вверх. В голове вертелась трехмерная карта боя, и я с трудом понимал, что вообще происходит. Зеленые точки «Коршунов» и красные истребителей перемешались, превратив четкое поле боя в какую-то дикую иллюминацию.

Джет сильно тряхнуло, перед глазами мелькнуло сообщение нейроинтерфейса о перехвате контроля, и мое тело само подхватило закрепленное оружие. В открывшуюся дверь «Коршуна» мгновенно ворвался мощный порыв ветра, выметая наружу мелкую пыль и чей-то не пристегнутый рюкзак. Меня повело в сторону, НИ вскинул ружье к плечу и, поймав в прицел несущегося к нам дрона, выстрелил трижды.

Столкнувшиеся энергетические заряды схлопнулись, напоследок сверкнув голубыми сферами, и мое тело снова открыло огонь по летящей за нами мишени. Выскочивший из-под брюха «Коршуна» еще один дрон выпустил короткую очередь, и меня выгнуло назад, пропуская заряд мимо. Верхний край дверного проема с шипением растворился, оставив после себя расплавленный металл, и джет резко завалился на другой бок, убирая днище из-под огня.

Все произошло настолько быстро, что я потерял ощущение реальности происходящего. НИ пискнул очередным сообщением, и я резко перестал что-либо видеть вообще, словно мне отрезали доступ к глазным нервам.

Нас мотало из стороны в сторону, желудок скрутило, от шума крови в ушах я не мог расслышать ни звука творящегося вокруг ада. НИ сухо отчитывался о происходящем, посылая информацию напрямую в мозг, но я с трудом улавливал смысл слов, борясь с подступающим беспамятством. Воздушные бои – не для меня, это я осознал прекрасно и на всю жизнь.

Тряска и мотание кончились резко. Машина выровнялась, и я снова прозрел.

Сражение завершилось, я успел заметить падающие вниз и объятые пламенем истребители. Оставляя за собой дымный шлейф, вражеские машины стремительно неслись к земле.

Бой окончен. Потери: «Коршуны»: 2. Клоны: 16.

Страшный размен. За тройку истребителей Нового Космоса, которых у них наверняка, как грязи, я отдал сразу два бесценных джета. И черт его знает, когда я смогу восстановить эту потерю.

Дверь «Коршуна» встала на место, оставив внушительную дыру вверху, куда высасывало воздух из кабины. Сорвав маску с лица, я опустошил желудок, и с трудом разогнулся, чувствуя, как болят сведенные от перенапряжения мышцы.