Андрей Снегов - S-T-I-K-S Реинкарнация [СИ]

— Да, Рэмбо мой плюшевый, — в темно-зеленых глазах Грина плясали озорные искры веселья, — с предохранителя только снять не забудь.

Максим стрелял из автомата лишь несколько раз в жизни на военных сборах. Все это происходило на полигоне, патроны выдавались под счет, и действо было похоже скорее на профанацию, нежели на реальный тренинг. Мишени были неподвижны, результат не интересовал никого, включая капитана, и студенты воспринимали стрельбище как развлечение, не более того. Спортивный азарт, конечно, присутствовал, но сейчас, по прошествии нескольких лет, Макс с трудом вспомнил, в каком положении переключателя ведется одиночный, а в каком — автоматический огонь.

Вдали показались цели. В ярком свете фар силуэты быстро приближающихся длинноруких тварей не давали представления об их внешнем виде, по крайней мере, Максу.

— Бегуны, — негромко проронил Грин, — я торможу, открывай окно.

Цифры на спидометре начали обратный отсчет. Макса прошиб холодный пот, сердце стучало где-то в области горла, а руки дрожали словно в лихорадке. Грин же внимательно смотрел на дорогу, был сосредоточен, и, казалось, не обращал на состояние напарника никакого внимания.

Стекло бесшумно поползло вниз, и в салон ворвался теплый ночной воздух. Он принес с собой ароматы июньской ночи, щедро приправленные дымом пожаров. Макс отстегнул ремень, высунулся в окно, взял автомат на изготовку и поставил его в режим одиночного огня. Несмотря на плавное снижение скорости, дистанция быстро сокращалась. С трудом выудив из памяти полузабытую информацию о кучности стрельбы, зоне поражения, разбросе и отдаче, Максим решил, что стрелять ближе, чем за сто метров совершенно бессмысленно. Он взял на пляшущую в бешеном танце мушку фигуру левого бегуна. Грохот выстрелов показался оглушительным, а отдача — катастрофической. Хотя к этому моменту машина катилась с черепашьей скоростью, вести прицельный огонь было практически невозможно. Пули били в асфальт и обочину, в деревья, растущие вдоль дороги, но только не в цель. Макс был близок к отчаянию, когда левый бегун споткнулся, кувыркнулся через голову и, пролетев по инерции несколько метров, замер без движения. Второго он расстрелял почти в упор, когда джип полностью остановился. Макс мешком осел в кресле и понял, что страх куда-то пропал, в мозгу бушует адреналиновая буря, и он готов к новым приключениям.

— Я же говорил — Рэмбо, — Грин смотрел на него с нескрываемым любопытством, — одиночными, значит, завалил. Про тачанку я пошутил, приятель. Давай автомат, будем играть в охоту на волков, бегуны приближаются. Твои справа.

Он вышел из машины, взял оружие на изготовку и остановился в ожидании. Макс последовал его примеру. В наступившей вдруг тишине был отчетливо слышен треск веток и приглушенные рыки обращенных. Первой из леса появилась парочка со стороны Макса. Монстры бежали довольно быстро, но он начал стрелять лишь когда они приблизились вплотную, на этот раз в автоматическом режиме. Первый сразу упал на землю и покатился по траве, второй даже после нескольких ранений бился в агонии до тех пор, пока Макс не выпустил пулю ему в голову. В угаре боя он не видел, что Грин с бесстрастным выражением лица наблюдал за всеми его действиями и отвернулся лишь после того, как прозвучал последний выстрел.

Грин положил автомат на капот и достал из-за пояса пистолет. Он широко расставил ноги, распрямил плечи и прицелился, подняв оружие на вытянутых руках. Дождавшись, когда первый бегун окажется на расстоянии нескольких метров, Грин уложил его выстрелом в лоб. Второго он застрелил, точно вогнав пули в уродливые глазницы.

— Решил сэкономить патроны, но лишний пришлось потратить на лотерейщика, — подмигнул он, посмотрев на Макса, и достал из-за пояса нож. — А теперь — сбор лута.

Максим на негнущихся ногах подошел к трупам бегунов. В лунном свете их кожа казалась серой, под ней крупными узлами бугрились гипертрофированно развитые мышцы. Ладони и ступни были непропорционально велики, а мощные плоские ногти являли собой совершенный инструмент для разрыва человеческой плоти. Волос на головах не было, но лица еще сохраняли человеческие черты, и тысячелетний вампир, возможно, нашел бы их привлекательными.

Макс запоздало подумал о том, что подпустил тварей слишком близко, и это могло стоить ему жизни. А еще он не считал патроны в рожке, и попытка перезарядить автомат с большой вероятностью стала бы смертельной. Мысль о том, что он — классический нуб ничуть его не расстроила, печально было лишь то, что в этой донельзя реальной игре ему отпущена всего одна жизнь.