Игорь Соловьев - Время полыни [litres]

– Сделаем мысленную отметку и продолжим. – Ямпольский вновь принялся расхаживать по комнате. – Что еще мы можем выжать из библейского текста?

– Давайте подумаем, какими еще цифрами мы можем оперировать? Исходя из рисунка, иллюстрирующего пророчество Иоанна, номером главы и стиха как минимум, – уверенно заявил Кобзарь.

– Глава восьмая, стих десятый, – тут же сообщил Ямпольский, сверившийся с коммуникатором.

– А еще те самые странные нули и единицы, летящие из трубы ангела, – добавил Сокольских. – Вы же сказали, будто бы уверены, что они тоже часть шифра.

– Именно так, я оставил их напоследок, – подтвердил профессор. – Слишком уж они явные. И при этом в них кроется какая-то глубина, непонятная с первого взгляда. Вот хотите верьте, хотите нет, а я на уровне интуиции чувствую, что это какой-то подвох. Нечто простое и сложное одновременно.

– Не подходят пока ваши цифры, – сообщил Волков, оторвавшись от компьютера.

– А что ты вводил? – заглянул ему через плечо Ямпольский.

– То, что вы озвучили: 8–10–100110101. Восьмерка и десятка – номера из главы и стиха и остальную комбинацию, нарисованную на ангельской дудке.

– У тебя на коммуникаторе есть конвертор двоичного кода? – вдруг спросил Кобзарь.

– Хм, вроде был, а зачем… – Парень вдруг спохватился. – Погоди-ка, ты думаешь, это запись в двоичном коде?

– Ну а тебя самого не удивляет обилие нулей и единиц? – вопросом на вопрос ответил Кобзарь.

– Марк Витальевич, ты гений! – Ямпольский хлопнул ладонью по столу, чуть не расплескав чай. – Как это я сам не догадался?

– Ну, Валерий Семенович, я насчет «Откровения от Иоанна» тоже не догадался, хотя и не раз слышал фрагменты из него. Так что будем считать: один-один.

– Триста девять, – сообщил Волков результат конвертации из двоичной в привычную всем десятичную систему исчисления. – Итого: получилось число 810309. Вводить?

– Давай, Дима, – тихим от волнения голосом произнес Ямпольский.

Вся группа, замерев, смотрела, как Волков медленно проклацал по кнопкам комбинацию цифр и мягко нажал ввод. Экран мигнул и тут же сменил вид. Взору группы открылось множество папок. Текстовые и графические файлы, аудиозаписи, фрагменты видеороликов.

Все дружно выдохнули: «Получилось!» Это было невероятно, но они смогли подобрать код к «кладовой» профессора Стребкова. А значит, группа Ямпольского получила наконец в свои руки необходимые для пресс-конференции материалы.

На следующий день в Октябрьский вернулся Саня Мангуст.

Кузов его уазика был под завязку набит спутниковой и телевизионной аппаратурой. Помимо этого, с «головастиком» Мангуста прибыла легковая машина технического персонала. Разгрузившись и получив деньги, электрик Сашко ушел отмечать удачно выполненную работу.

До обеда техники собирали в доме оборудование для телемоста. Время начала пресс-конференции было все ближе.

Едва монтаж был закончен, как пришли Ерема и Мангуст. Выглядели они взволнованными и хмурыми.

Слово взял Ерема:

– Мы тут с Саней к вам заглянуть решили, чтобы предупредить.

Шмидт и Сокольских, предчувствуя недоброе, переглянулись.

Мангуст отодвинул занавеску и быстро посмотрел на улицу. Потом сказал:

– Есть две новости. Плохая и очень плохая. С какой начать?

– Без разницы. Что стряслось-то? – нахмурился Шмидт.

– Кажется, от самого города за нами был «хвост». Две машины, японские внедорожники. Я несколько раз перепроверялся. Сначала думал, показалось! А тут, перед самым Октябрьским, смотрю, снова сзади едут.

– И что, ты их прямо сюда притащил? – спросил Шмидт.

– А куда мне, блин, деваться было? У меня полный кузов дорогой телеаппаратуры. В поле, что ли, с ними разговаривать: «Вы, хлопцы, зачем за мною тащитесь?» Здесь хоть люди есть, кое-кто с оружием даже. Если, думаю, обычные бандюганы, то хрен им тут обломится.

– Так с тобой же машина техников была?

– А толку от них? Думаешь, они станут в наши проблемы вмешиваться? Не, думаю, надо уже на месте разбираться, кто это и зачем за нами тащились.

– Разобрались? Это и была очень плохая новость? – спросил Птица.

– Нет, это была просто плохая. А очень плохая в том, что наши преследователи сейчас шарятся по поселку и показывают всем вот это.

Мангуст выложил ориентировки на всех членов научной группы. И отдельно – два фоторобота Птицы и Шмидта. Причем, если рыжий сталкер был отмечен как «неизвестный», то о Сергее так и писали: «Сокольских Сергей Александрович».