Пол Андерсон - Пол Андерсон (сборник)

Ему по уставу надлежало все тщательно проверить. Поначалу хотелось сказать: «Помочиться на устав и забыть». Офис был построен из железобетона, с дверью из бронелиста и замком автоматического опознания. Но нет! Лейтенант Новак мог явиться на службу раньше своего шефа (чтоб его розовые щеки жарились в аду!). Негоже подавать плохой пример несоблюдения секретности. Дело не в шпионаже. Здесь не было этой проблемы, но лучше поостеречься: ведь если человек не видел чего-то, он не сможет ничего рассказать, когда его поймают мерсеяне и подвергнут гипноисследованию.

Абрамс повернулся и поспешил назад, оставляя позади себя ругательства. В конце пути он остановился. Его сигара упала на землю, и он придавил ее каблуком. Дверь офиса была тщательно закрыта, окна защищены сигнализацией, охранник может вызвать охрану по наручному передатчику. Нет, тот, кто проник в его офис, наверняка мог перехватить сигнал и, конечно же, был готов скрыться до того, как придет помощь Абрамсу. В конце концов, он может и покончить жизнь самоубийством. Абрамс настроил свое оружие на тонкий луч. Если повезет, ему удастся, пожалуй, обезвредить, а не убить того, кто забрался в офис. Если, конечно, сам Абрамс первым не попадется! Сердце колотилось в груди.

Опустилась глухая ночь.

Он бесшумно прокрался к двери и прикоснулся к выключателю замка. Металл обжег его пальцы холодом. Опознанный, он открыл дверь и прижался к стене.

Свет из окон струился над его плечами. Кто-то крутился у его сейфа. Глаза адаптировались, и Абрамс смог различить отдельные детали. Этот некто, должно быть, походил на обычного рабочего в радиационной бронезащите, когда он проходил по территории базы. Но сейчас он выглядел иначе: одна рука его заканчивалась инструментами, шлем был отброшен, и открывалось лицо с электронными глазами.

Мерсеянское лицо!

Голубая молния брызнула из руки-инструмента противника. Абрамс отпрянул назад. Сгусток энергии заискрился и зашипел на двери. Абрамс поставил средний луч на своем бластере, не переставая себя успокаивать, и выстрелил. Разбитое оружие противника стихло. Тогда враг использовал свою нормальную руку, чтобы схватить оружие, лежащее на сейфе. Абрамс атаковал противника через дверной проем, одновременно переставляя бластер на тонкую стрельбу. Луч был настолько интенсивным и на таком близком расстоянии, что перерезал ноги пришельца. С грохотом и лязгом враг упал.

Абрамс включил свой передатчик.

— Охрана! Разведывательный офис, бегом сюда!

Пока он включал свет, бластер его был наведен на противника. Существо шевелилось. Кровь не текла из его отрезанных конечностей: блоки питания, пьезоэлектрические каскады, суперпроводники комнатной температуры лежали обнаженные. Абрамс понял, кого он поймал, и присвистнул. Менее чем наполовину он был мерсеянином: ни хвоста, ни груди, ни нижней части тела, не совсем естественный череп, одна целая рука и фрагмент другой. Все остальное — механизмы. Это была самая лучшая работа по протезированию, о которой он когда-либо слышал. Не то, чтобы он много знал о ней. Она известна только среди рас, которые не умели делать ткань регенерируемой или у которых не было такой ткани. Конечно, мерсеяне. Но что за чудесный многоцелевой робот был перед ним!

Зеленое лицо скривилось в гримасе. Муку и ярость извергли его губы. Рука потянулась к груди. Отключить сердце? Абрамс пинком откинул в сторону запястье врага и поставил на него ногу.

— Спокойно, приятель — сказал он.

Брехдан Айронрид, Владыка Вах Инвори, шел по террасе замка Дангодхан. Часовой щелкнул каблуками и хвостом и приложил бластер к табличке на груди. Садовник в коричневой спецовке, подрезающий карликовые деревья, растущие среди каменных плит, сложил руки и поклонился. Брехдан ответил им, коснувшись рукой лба, потому что они не были рабами. Их семьи были клиентами Инвори с тех пор, когда нации еще не слились в одну. Разве смогут они гордиться этим, если глава рода не уважает их чувство собственного достоинства?!

Он шел безмолвно среди желтого цветения, пока не достиг парапета. Там он остановился и осмотрел свои владения.

Позади него замок вздымал свои серые каменные башни. Знамена трепыхались на холодном ветру на фоне бесконечно синего неба. Перед ним разрушившиеся стены открывали сады, а лесистые склоны Бедх-Иврича уходили вниз, чтобы затеряться в туманах и тенях, все еще окутывающих долину, так что он не видел фермы и деревни, которыми владел Дангодхан: ничего, кроме вершин на другой стороне. Те, в свою очередь, поднимались вверх, пока их зеленые склоны не уступали место гранитным скалам и утесам, снежным полям и далекому блеску ледников. Светило Корих уже расчистило восточные высоты и разбрасывало по миру свои ослепительные копья.