Игорь Демин - Тарч

Постепенно Тарч поверил, что его судьба здесь, среди монстров. Подобная жизнь не привлекала, но, казалось, другой не будет. Он свыкся с тем, что будет бесконечно блуждать по Улью, безмолвным и безучастным свидетелем бесчисленных перезагрузок, нескончаемых человеческих трагедий и побед, среди толп урчащих рвущих друг друга на куски монстров, пока не поймет об этом мире что-то важное, или, окончательно устав от бессмертия, не выберет здание повыше и не отправит свое тело в последний отчаянный полет.

Эта мысль не грела душу, но и не пугала Тарча, стала привычным спутником скитаний, и он жил с ней, пока однажды не заснул вечером под яблоней в цветущем весеннем саду, и не проснулся посреди ночи в черном кластере, осыпанный темным пеплом мертвой материи.

– Никогда не понимал, чего вы за эти дары так цепляетесь? – Токарь, как всегда веселый и бодрый, до упора выжимал педаль газа, лихо уходя по заросшему невысокой травой лугу от стайки преследующих автомобиль зараженных, – Как будто без даров вы не люди.

Скала ничего не ответил, с беспокойством посматривая в зеркало заднего вида на догоняющих «Тигр» мутантов. Водитель, заметил взгляд пассажира:

– Да не боись. Выскочим на дорогу и оторвемся.

Слету преодолев небольшой откос, автомобиль выехал на проезжую часть и сразу набрал скорость. Зараженные заметно отстали и скоро скрылись за поворотом.

– Хорошая машинка, – Скала похлопал ладонью по панели.

– Еще бы. Двести лошадок, торсионная подвеска. На дороге эта пятитонная малышка может разогнаться почти до двухсот километров, особенно если небольшой склон – Токарь горделиво погладил руль, – Я зову ее Настенька.

– Хороша Настенька! – хохотнул Скала, – Очень такая… массивная девушка.

– Ну, знаешь, – в тон ему ответил водитель, – В Улье выбирать не приходится. Если сожрать тебя не пытается – уже огонь-баба!

– За спораны можно и повыбирать, – плотоядная улыбка Скалы говорила о том, что он подобным выбором занимается не редко, – Таких, чтобы и подержаться было за что, и на лицо не страшная, мало, но на свой вкус найти можно.

– Не уважаю я любовь за деньги, – скривился Токарь, – Не настоящее это все, как еда из пластмассы. Жуй, не жуй, а вкус не почувствуешь.

– Настеньку тогда люби, – снова рассмеялся пассажир, – Она точно не откажет и налево не пойдет.

– Точно. Как говорит Ерш, хочешь верную жену – выбирай усатую.

Отсмеявшись, Токарь вернулся к любимой теме даров. Самого его Улей полезным умением обделил, одарив невосприимчивостью к любым отравляющим человеческий организм веществам, от банального уксуса до любых моментально убивающих ядов. Техник отряда мог залпом выпить стакан бензина и не поморщиться, но никакой пользы от подобной фишки, ну разве что кроме выигранной в спорах выпивки, не видел.

– Лишилась девчонка своего дара, и что? Вы же ее не выгнали? Значит, цените. Не за дары цените, а за то, что она человек. Правильный. Смелый. Не глупый, хоть и баба. Так ведь?

Скала неохотно кивнул. С первого дня все понимали, что нахождение Дары в боевой части отряда – вопрос времени. Командир не разбрасывался людьми, и девушка в любом случае останется, но участие в рейдах прекратилось сразу же, как только была найдена достойная замена. Пока новый ментат находился на испытательном сроке, полным доверием не пользовался и получал только часть полагающейся доли, но эти привычные для отряда треволнения всерьез на боеспособность не влияли.

– С даром оно, конечно, сподручнее, – вдохновленный согласием друга, Токарь развивал мысль дальше, – Но и вреда от них не меньше. Тот же Тарч. И Джига. У обоих дары – хоть на ближайшей ветке вздергивайся. Вот и вопрос, а нужны они, эти дары?

Скала ничего не ответил, но это ни капли не смутило разговорившегося рейдера.

– Вот мы, нормальные пацаны, куда должны ехать в столь погожий денек в свободное от службы время? Правильно! По бабам! В какой-нибудь долгий кластер, боевым видом соблазнить парочку красоток до того, как они успеют обратиться в совершенно непривлекательных мутантих. Но едем мы вовсе не к женщинам. А к Джиге, который не только мужик, но еще и кавказец, и к которому нормальный человек и приближаться-то не будет. Приедем и скажем: милый бородатый друг, не мог бы ты со своим кривым даром, из-за которого мы к тебе на сто метров не подойдем, поехать к другому бородатому другу с еще более тупым умением, и попытаться с ним взаимно аннигилироваться. Нормально?