Владимир Сухинин - На пути к высокому хребту [СИ]

«И так – решил я – подозреваемых двое – конюх и служанка. Начнем со служанки.»

Стражнику стоявшему у входа в крыло, я приказал доставить в мой кабинет служанку Крентину. И добавил:

– Передай заместителю тана Черридара мой приказ. Из замка никого не выпускать до особого распоряжения!

Вскоре появилась служанка. Зашла осторожно и поклонилась реверансом. Она стояла напротив меня, а я смотрел и изучал ее. Смазливая. Глазки острые, взгляд бросает быстрый и опускает глаза.

– Ты не из крестьянок?

– Нет Ваша милость, я из рода лавочников. Мой батюшка аптекарь.

– А как в служанки попала?

Девушка на пару мгновений замялась…. – Бывший милорд взял меня служить его дочерям…

– И согревать ему постель. Так?

Девушка зарделась. – Если угодно сеньору…

– Мне угодно другое. Ты хочешь остаться здесь и служить?

– Да, очень, ваша милость!

– Тогда я хочу проверить тебя на честность, ты готова отвечать правду?

Девушка ненадолго задумалась, а затем твердо ответила:

– Готова, ваша милость.

– Скажи мне, Крентина. Ты знала, что госпожа дворфа уезжает объезжать поселки?

– Знала, ваша милость.

– Когда ты узнала об этом?

– Вечером за ужином. Я прислуживала за столом.

– Хорошо. Ты кому-нибудь рассказала об этом.

Нет, ваша милость. А зачем? Кому надо тот и сам знает, а кому не надо тот и знать не должен.

Я смотрел на ее ауру и как на детекторе лжи проверял ее ответы. Пока она говорила правду. Кроме того ее хорошо вышколил бывший барон. Я понял почему ее оставила Лианора и понял, что от нее информация не могла уйти.

– Ты знаешь кто не любит в замке госпожу Лианору?

– Ну… Ее все бояться. Но чтобы не любить? … А зачем ее любить?

«Хороший вопрос.» – Я усмехнулся:

– Ты права о любви разговор не идет, может знаешь кто ее ненавидит?

– Ненавидит?… – Девушка задумалась. – Может конюх Авсей.

– А он тоже как и ты от прошлого барона остался?

– Да, Ваша милость, он лошадник каких поискать… Только гордый очень…

– Ладно, Крентина, вот тебе золотой за правду, иди по своим делам и о нашем разговоре молчок. Поняла?

Девушка живо схватила монету, сунула ее за пазуху и радостно поклонилась.

– Все поняла, ваша милость.

– Ну раз поняла тогда иди. Э э… Постой ты спишь с реном Морганом?

– Я? Нет… – Она засмеялась. – Он такой … огромный… – и тут же добавила с ним спит наша прачка Шильда.

– Она тоже из старых слуг?

– Нет, она из новых.

– Хорошо иди.

Служанка ушла, а я остался в раздумьях:

«Одну версию я отработал. Служанка ни причем. Остался Морган и конюх. Надо выяснить, кто покидал замок вечером после ужина или ночью.»

– Стража! – крикнул я. На мой крик заглянул один из двух стражников, которые выставлялись у дверей моего кабинета, только тогда, когда я был в замке.

– Слушаю ваша милость.

– Заместителя тана Черридара ко мне!

Пришел пожилой сержант в уже вычищенных сапогах и встал у дверей.

– Сержант. Мне нужно знать, кто вечером или в ночь перед нападением на повозку, покидал замок. Сколько тебе нужно времени?

– Не нужно, милорд. Мы уже выяснили это. Замок покидал конюх Авсей и Две пары патрульных стражников. Одна пара до двух ночи, другая до восьми утра.

– А зачем конюх покинул замок?

– Он всегда ночью выводит наших лошадей на водопой к реке, милорд.

– Понятно. Патрульные кого-нибудь видели?

– По их докладам нет, милорд.

Я мысленно вздохнул:

«Что это за патрульные если они не видели чужаков?»

– Слушай меня, сержант, внимательно. В замке прячется предатель. Он сообщил о поездке господ кому-то чужому и патруль никого не видел. Тебе это не кажется странным?

Сержант нахмурился и стал топтаться на месте. Потом поднял на меня свои выцветшие глаза. Его лицо черное от загара и испещренное морщинами стало суровым. Мы нехейцы, милорд… Среди нас нет предателей…

Ох уж эта гордость горцев.

– Предателей может и нет, сержант, а вот ротозеи есть.

– Я все выясню, милорд.

– Не надо. Я сам разберусь. Ты про наш разговор молчи. Ступай и думай. Никого из замка не выпускать! Приведите ко мне конюха.

Я дождался когда в дверь войдет смуглый черноволосый кудрявый крепыш. Лет сорока. Широкий в плечах, среднего роста и с ухоженной бородой в завитушках. На нем была жилетка из синего бархата и до блеска начищенные сапоги. За голенищем была засунутую плетка с красивой резной рукояткой.

«Франт», – разглядывая лошадника, подумал я.

Конюх поклонился. Но с каким-то внутренним достоинством и выпрямился, Встал, потупив взгляд, разглядывая носки своих сапог.