Михаил Михеев - Рожденные в огне [litres]

– И что дальше? – не понял Эйзенхауэр.

– Все просто. Если Конфедерация раздавит Урал – нам хана, мы следующие на очереди. Если Урал отметелит конфедератов, нам тоже хана. Императору не нужен прыщ в заднице, а мы именно его роль сейчас и играем. В обоих случаях вопрос лишь, сколько нам дадут времени. Однако если поддержать уральцев сейчас… Они честны с союзниками, вне зависимости от того, какому богу эти союзники молятся. Вместе отобьемся – будем, как у Христа за пазухой.

– Сильно подозреваю, они просто не хотят мараться и сваливают на нас грязную работу, – пробурчал генерал.

– А какая разница? Мы уже и так замазаны до ушей. Пятном больше, пятном меньше… Зато русские будут нам должны. А они, надо признать, в таких делах щепетильны. Или тебе этих ублюдков из штрафных рот жалко?

Генерал задумался. Все же, будучи до мозга костей военным, он не обладал той широтой восприятия, как товарищ. Неудивительно, что в вопросах политики Эйзенхауэр предпочитал доверять чутью бывшего полицейского. Сказанное Мендозой звучало логично и убедительно. Что же, однажды комиссар уже вытащил их всех, так почему бы его светлой голове не отличиться вторично? Эйзенхауэр вздохнул, с отвращением отодвинул бокал с недопитым пивом:

– Ладно, я спать. Окончательно решим утром… На свежую голову.

Эту ночь он впервые за последние дни спал крепко и без сновидений.

Система Калигулы. Через шесть дней

Белый карлик до того, как здесь побывал исследовательский корабль, не имел даже имени, только буквенно-цифровой код. Впрочем, исследователи тоже оказались не слишком впечатлены местом, в которое занесла их судьба. Наскоро исследовав систему, они не нашли в ней ничего интересного – мертвые, выжженные жестким излучением планеты, и только. Правда, на одной имелись руины строений погибшей невесть когда примитивной цивилизации, однако подобное интересовать могло разве что археологов. Гробокопатели же предпочитают места покомфортнее, планеты с начисто сдутой солнечным ветром атмосферой, на которых можно жить лишь упаковками глотая противорадиационные препараты, их не слишком привлекали.

Неудивительно, что дав звезде имя (право первооткрывателя никто не отменял) и выставив навигационные буи, разведчики шустро дунули отсюда в места более интересные и цивилизованные. Или хотя бы более прибыльные. Система же так и осталась пустой и мертвой. Лишь корабли время от времени транзитом проходили через нее, чтобы набрать скорость и уйти в следующий прыжок. Однако в этот день звезда по имени Калигула стала невольным свидетелем того, что и в их захолустье могут порой твориться интересные дела.

Объединенная эскадра вице-адмирала О’Коннора и адмирала де’Шантоне совершила сюда прыжок из системы планеты Новый Лондон, где, собственно, и состоялось их рандеву. Откровенно говоря, для командования такими соединениями аж целого адмирала и в придачу вице-адмирала было не по чину много. Хватило бы и одного, и даже с приставкой «контр-». Увы, в Конфедерации наблюдалась паршивая ситуация, когда адмиралов больше, чем эскадр для них. Именно поэтому здесь и сейчас их находилось двое, и между собой они откровенно не ладили.

Под началом де’Шантоне находилось одиннадцать легких и пять тяжелых крейсеров, усиленных двадцатью четырьмя эскортными кораблями, от корвета до эсминца включительно. Не так и много, кстати – в начале завершившейся недавно войны эту группу и эскадрой бы назвать постеснялись. Так, усиленная рейд-группа, не более того. Но у француза под началом находились хотя бы нормальные боевые корабли. О’Коннору повезло меньше.

Задиристому и наглому, а потому нелюбимому начальством, но притом весьма компетентному ирландцу поручили малопочетную и сложную задачу. Ему требовалось, ни много, ни мало, под охраной всего нескольких корветов перегнать к месту назначения сборную солянку из транспортных кораблей разных серий и годов постройки. Собирали ее, что называется, с бору по сосенке. Транспортных кораблей-то после войны осталось изрядное количество, но истрепано большинство из них было в хлам. Те же, что получше, раскупали частные перевозчики, и командование шло им навстречу. В условиях жесткого недофинансирования такая форма пополнения бюджета негласно приветствовалась.

Конечно, и то, что осталось, совсем уж безнадежным барахлом назвать было нельзя. Привести в порядок можно что угодно, а уж военные транспорты, корабли без изысков, дубовые и потому надежные, тем более. Но – все тот же недостаток финансирования. После войны, как и положено, разразился кризис, а выделяемые средства и мощности оказались брошены на строительство и ремонт линейных кораблей, которых тоже остро не хватало. Словом, эскадра О’Коннора на ходу, конечно, не рассыпалась, но многочисленные поломки преследовали ее всю дорогу.