Франсис Карсак - Избранные произведения в одном томе [Компиляция]

«Вот же негодяи! Наплевали на мой запрет и отправились шпионить за элалухини! — подумал он, приходя в ярость. — Проведут месяц в кандалах — больше на такое никогда не решатся! Самое меньшее, что я им могу присудить, это три дня, а с извечным «Вдесятеро больше!» Оливареса ровно месяц, как пить дать, и выйдет!»

Вездеход, выписывая зигзаги, приближался. Встревоженный, Мишо снова навел на него бинокль. Один человек, за рулем, все остальные сиденья были пусты!

— Черт подери! — выругался Мишо. — Но что же случилось?

Он уже опасался худшего.

— Бенсон! Крэйг! Каррер! Планетоход — и со мной, с оружием!

Направлявшийся к лагерю вездеход резко свернул вправо и въехал в кусты. Едва взревел двигатель, они попрыгали в ковшеобразные сиденья и на максимальной скорости понеслись вперед.

На рулевом колесе висел человек или скорее то, что когда-то им было. Кожа лица была содрана заживо, особенно вокруг глаз, словно кто-то яростно, раз за разом, впивался в нее ногтями. Длинные порезы уходили под изорванную в клочья одежду, из зияющей раны на шее хлестала кровь.

— Боже правый! Он что, дрался с кошками?

Мишо приподнял голову раненого:

— Остальные? Где остальные, Абдул?

Левый глаз с трудом приоткрылся.

— Мертвы… на нас напали… обезьяны… Аллах…

Раненый икнул, голова его дернулась, опала, и он умер.

— Крэйг, перенесите тело в лагерь. Машину можете оставить. Остальные — со мной, посмотрим, что там и как…

Они проследовали, только в обратном направлении, той же дорогой, что и угодившей в кусты вездеход. «Ну все! — думал Мишо, в отчаянии кусая губы. — Война! И чего только они туда потащились? На нас напали, сказал он. Неужели другие разыгрывали комедию, изображая из себя пацифистов, чтобы втереться к нам в доверие и затем уже перебить. Но к чему тогда эта нелепая и трагическая стычка? Ведь они не могли не понимать, что после такого мы будем как никогда бдительными? Но Илия?..»

Резко ударив по тормозам, он потянулся за передатчиком.

— BX3 вызывает FC4. BX3 вызывает FC4. Чрезвычайная ситуация. Чрезвычайная ситуация. Говорит Мишо. Вызываю «Искрометный». Вызываю «Искрометный». Красный уровень тревоги! Повторяю: красный уровень тревоги! Абдул, Херманн и Кемп убиты другими. (На язык само пришло старое обозначение, от которого они давно уже отказались в пользу «элалухини».) Направляюсь на место происшествия для выяснения обстоятельств случившегося.

— Говорит Оливарес. Что происходит, Мишо? Не теряйте хладнокровия. У нас пока нет ни единого доказательства их враждебного к нам отношения. Элалухинский звездолет ведет себя, как обычно. Это явно какая-то ошибка. Не вступайте в прямой контакт. Высылаю вам в поддержку шлюп № 2. Свяжитесь со мной, как только что-нибудь узнаете.

Они неслись среди высокой травы, с легким шелестом складывавшейся под колеса планетохода. Через несколько минут они были уже на месте стычки.

От Херманна не осталось ничего, или почти ничего: буквально освежеванное тело, без головы, в руке по-прежнему зажата ракетница. Еще меньше осталось от парочки элалухини, в которых, должно быть, он стрелял практически в упор. Третий чужеземец лежал на спине, из широкой раны на шее вытекла целая лужа красной крови, гуманоидной крови. Четвертый труп они обнаружили чуть подальше, в траве: в руке — некое странное оружие, половина лица отсутствует, из живота торчит длинный, уставного образца нож. Съежившееся, уже остывшее тело Кемпа лежало рядом.

— Трое наших, четверо элалухини! Итого: семь трупов! Выживших не обнаружено… Ладно, возвращаемся.

— Наших забирать будем, командир? — спросил Каррер.

— Нет. Если это трагическая ошибка, уж лучше оставить все как есть для совместного расследования. Если же война, что ж… В лагерь, и давай, поднажми!

— Капитан просил вас срочно ему позвонить, командир, — сказал тот, кого он оставлял за связиста.

— Алло, Мишо? Мы только что получили сообщение от элалухини. Они требуют, чтобы вы немедленно связались с их передовой базой. Так и сделайте, но по открытому каналу, чтобы разговор мог слышать и я. Говорите на космическом!

— Вас понял!

На экране возникло бледное и печальное лицо Илии. Позади девушки, скрестив руки на груди, стоял ее брат Эхихо: в глазах — ледяной огонь, губы плотно сжаты.

— Жан, как ваши люди могли напасть на наших? Вы же знаете: мы пришли с миром! И вдруг — такая жестокость! Наши люди буквально разорваны на части!

— Вы еще моих не видели! Из ваших никто, случайно, не выжил? Любопытно было бы услышать их историю! У нас — одни трупы!