Виктор Алдышев - Возвращение

На мониторе отслеживающая отметка корабля двигалась к линии обозначения границы атмосферы. Купол над головами людей закрывался. Потянулись тонкие нити, сращивая его ткань.

Анна стояла одна на краю площадки, но наверх не смотрела. Людям со стороны было видно, что её взгляд направлен в пространство чаши улья, и по выражению лица казалось, что она к чему-то прислушивается. Пластины БПУ на шее и глаза из-под полуопущенных век светились. Лазарева всё ещё была на связи с командой.

Сквозь прозрачное стекло кабины небо темнело навстречу Дмитрию и Косте, и оба наблюдали приближение космоса. Пространство над землёй стало необъятным. Внизу быстро тонуло в прозрачно-синей дымке покрывало облаков.

— Ты смотришь, Нют? — спросил Дмитрий.

— Конечно, — прошептала Анна.

Вдоль округлого бока земли летели ещё сотни ярких точек, словно источаемые планетой в пространство космоса искры. Это были другие корабли, одновременно покидавшие землю.

— Полетим в компании, — сказал Костя.

Анна почувствовала его улыбку, обращённую к ней, улыбнулась в ответ.

Корабли быстро приближались к ста двадцати километрам. Это была граница диапазона БПУ Альфы.

— Нют,… — произнёс Дмитрий.

Лазарева знала, чего он ждёт. Остались секунды.

— Всё получится, — прошептала она, — всё получится…

И связь прервалась. Но Анна успела сказать то, что было нужно…

— Покинули атмосферу! — доложили техники.

Ещё секунду держалась тишина. Без Альфы нахождение среди тысяч, хоть и спящих солдат улья причинило людям некоторое волнение.

Выразил его Мун:

— Ну что, товарищи,… с осторожностью, пожалуйста, в системах инопланетного корабля, но работаем. Лейтенант Лазарева,…

Анна обернулась.

— Нам нужна подземная дорога к временной базе, чтобы не светиться на поверхности, — сказал Олег.

— Вы это сможете? — спросил Королёв, внимательно взглянув на Лазареву.

Та уже просматривала ресурсы улья под эти цели. Можно было не будить ещё роту мегов, а использовать субстанцию для подземных работ.

— Да, — кивнула Анна. — Размещайте базу, подведём к ней коридор.

— Чёрт возьми, — покачал головой Дубравин. — Никогда не думал, что услышу такое от человека.

Лазарева улыбнулась:

— Только наполовину, товарищ генерал.

0.0

Корабли-охотники сопроводили малые «колосья» последние километры термосферы и остались на высоте тысячи километров над землёй. Светящаяся планета осталась позади.

В кораблях запускался протокол сна для экипажа. Через несколько минут Альфа и бета-офицер должны были отключиться.

— Мы достаточно далеко, чтобы ты сказал мне правду? — произнёс Костя. — Какой план на самом деле?

— Мы не вернёмся, — ответил Дмитрий и внимательно взглянул на Багирова.

— Это я знаю, — Костя клацнул крепкими зубами.

Бестужев ещё секунду смотрел, но, наконец, улыбнулся:

— Когда понял?

— Когда ты сказал, — фыркнул Костя.

Дмитрия он действительно знал. Это Аня в упор ничего не видит. Сердечная мышца ей мешает, гонит кровь в голову, когда она смотрит на Бестужева. Остальные просто верят своему гениальному учёному. Настолько верят, что явный развод о разведке на корабле хозяев восприняли, как реально возможную операцию.

Багиров не весело усмехнулся. Это ведь не Дмитрий планировал их вылазки. Последний раз, когда Бестужев влез в чётко продуманный план, учитывающий все риски и факторы, оборвалось много жизней. А на костях погибших возникли новые правила войны. Альфы стали мстить, родился новый вид мегистотериев с человеческим сознанием, люди получили доступ к нейросети и новые угрозы, в том числе в виде кораблей-охотников, отслеживающих ситуацию на поверхности планеты.

Так что пока Бестужев убеждал Волкова и остальных в том, что его авантюра принесёт пользу, Костя просчитал возможные варианты проведения такой операции. Ни один не увенчался успехом. Ни один. Так что, да — Дмитрий не собирался возвращаться.

— Так какой план? — повторил Багиров.

Бестужев довольно улыбнулся:

— Чёрт, Костя, как тебя не хватало…

Багиров нахмурился. Слова были искренние. Через БПУ не обманешь.

— Ты не обольщайся, майор, — жёстко напомнил он.

Дмитрий понял, о чём он. Костя мог отказаться, но не хотел остаться на земле, не смирился с потерей человека, и не мог принять мегистотерия. А укрепившаяся связь с Анной просто причиняла ему боль. Лучше умереть, сражаясь на корабле хозяев, чем жить приручённым монстром, рядом с теми, кому ты чужой.