Андрей Акулов - Биомеханика. K2R

На какой-то момент я погрузился в себя, размышляя над несправедливостью вселенной, посетовал на свою судьбу и мысленно погрозил кулаком будущим неприятностям, как вдруг, увидел знакомые черты в приближающемся киборге. Он ехал на тротуаре и спешно отчищал пятно мазута на животе. Кьюноль, ржавый ублюдок! Я чуть не выкрикнул проклятия, но вовремя спохватился. Что толку от того, что он меня узнает? Разве что пожалеет о том, что оставил в живых или посмеется в лицо. А это уже слишком. Вот проследить за ним – куда лучше. Когда-нибудь, я найду эту тварь.

Вывернувшись, я провожал взглядом зеленоголового, пока мы не подошли к антиграву. Пилот, гад этакий, принялся запихивать меня в грузовой отсек, но я растопырился и сопротивлялся достойно стопорному кольцу, которое пытаются снять без съемника. Нет, в итоге я проиграл. Рейдеру надоело со мной возиться и он буквально вбил меня в темный подвал антиграва. Но в последние секунды я успел заметить, что Кьюноль вошел в тот же особняк, что и мы.

– …Надвигаются небольшие тучи. Не пугайтесь, через пять минут начнется разгон облаков. Приятного дня…

И крышка захлопнулась.

Уже во тьме грузового отсека я складывал два и два. Получается, что зеленоголовый связан с этим похотливым ублюдком. Ладно, буду называть вещи своими именами: эти два ублюдка связаны между собой. Но какая связь может быть между разбалованным франтом с извращенными наклонностями и мелким жуликом? Назвать Кьюноля отъявленным негодяем я не решался. Много чести для окисленной жестянки. Он просто вороватый пройдоха, разводила новичков вроде меня. Такого прижми к стенке – он запоет несмазанной петлей. А вот Эл-как его там-пятый – это птица другого полета. Он может чесать свой болт как угодно и кем угодно, но его статус и состояние говорят о многом. Хотя, если лорд трется с Одинкеем, то почему бы ему не водить знакомства с Кьюнолем?..

Дверь открылась, и внутрь стали прыгать желтобрюхие уродцы. Аодва был среди них. Но двоих не хватало. Похоже, взамен одной игрушки лорд решил купить две. И теперь остальные косо посматривали на меня. Еще когда они загружались, то шипастый бросил через плечо:

– Когда прилетим, готовься.

Другие тоже не проявляли уважения. Они толкали меня, и наверняка набросились бы с кулаками, если бы тут было больше места. Да и антиграв сразу включил двигатели, а в полете лучше не бузить. Тут надо держаться руками, ногами и зубами. Во время движения не отделаешься одной вмятиной, встряхнет так, что заклепки повыскакивают. Поэтому летели мы относительно спокойно, но на душе скребли напильником. К тому же тело как-то странно застывало, будто руки и шея наполнялись тягучей смолой.

Когда антиграв приземлился и открылся люк, калеки стали высыпать на песок. Выпрыгнул и Аодва, а я остался лежать парализованный. Инженер вытащил меня и успел шепнуть:

– Скоро пройдет. Поменьше двигайся.

Да я и пальцем не мог пошевелить. Будто застыл. И в ответ только промычал нечто несвязное. Измятая голова Аодвы исчезла, и в зоне видимости появился Одинкей. Великолепным сейчас я его бы не назвал. Скорее, Разъяренным или Бешеным, или… еще привести пример он не дал.

– Встать! – рявкнул главарь рейдеров. – Разберу на винтики, закорочу микросхемы, вырву провода и заставлю жрать собственные шестеренки. Встать, я сказал!..

От злости у него даже задребезжали внутренности. Естественно, я нагло лежал. Когда Аодва вынимал меня, он не потрудился вытащить руку из-под затылка, и теперь я валялся в развязной позе ночного гуляки. Я честно пытался пошевелиться, но все впустую.

И снова инженер пришел мне на помощь.

– У него смазка дала осадок, – объяснил он мое возмутительное поведение. – Наверно попало что-то. Я в этом не разбираюсь, я настройщик, но вот, взгляните сами.

Аодва согнул мою закоченевшую руку и соскреб немного выделившейся на кисти коричневой пасты. Одинкей только презрительно фыркнул. Но было видно, что объяснение инженера-настройщика немного смягчили его, и теперь мгновенная смерть под прессом мне не грозит.

– Ему масло надо, – добавил Аодва. – Иначе не протянет до утра.

Он, конечно, поспешил. Надо было дать еще немного остыть главарю. А сейчас, когда моя судьба все еще висит на волоске, слишком нагло было выпрашивать масло. Его тут и так дают редко. Но к моему удивлению, Одинкей махнул рукой, и тотчас мне в горло влили несколько глотков из масленки. Да, не барный напиток, но сойдет. Естественно я и вида не подал, что мне полегчало. И Аодва не сплоховал: